Введение
В настоящее время в литературе и клинической практике по отношению к билиарному сладжу (БС) наблюдаются противоречивые мнения. Отсутствует единый взгляд на это состояние, не отработаны подходы к его диагностике и лечению. Актуальными являются уточнение понятия о БС и его факторах риска, создание удобной классификации, совершенствование диагностических критериев и тактики консервативного лечения.
Это послужило основанием для проведения состоявшегося в 2025 г. совета экспертов, который обсудил ряд положений. Для достижения консенсуса использовался метод Дельфи [1], при значении согласия 80% и более оно считалось достигнутым. Оценка уровней достоверности доказательств (УДД) для методов диагностики и лечения осуществлялась по следующей шкале:
УДД-1 — систематический обзор рандомизированных клинических исследований (КИ) с применением метаанализа;
УДД-2 — отдельные рандомизированные КИ и систематические обзоры исследований любого дизайна, за исключением рандомизированных КИ, с применением метаанализа;
УДД-3 — нерандомизированные сравнительные исследования, в том числе когортные исследования;
УДД-4 — несравнительные исследования, описание клинического случая или серии случаев, исследование «случай — контроль»;
УДД-5 — имеется лишь обоснование механизма действия или мнение экспертов.
Определение, классификация и диагностика БС
Положение 1. Билиарный сладж (БС) — выявление неоднородного содержимого желчного пузыря и/или желчных протоков в виде гиперэхогенного смещаемого аваскулярного осадка без акустической тени при трансабдоминальном или эндоскопическом ультразвуковом исследовании, сохраняющегося при перемене положения тела (УДД-5, согласие — 85,7%). Согласие достигнуто.
Положение 2. БС — клинический феномен, сопровождающийся симптоматикой и подтвержденный инструментально (УДД-5, согласие — 85,7%). Согласие достигнуто.
Положение 3. БС — только визуальный феномен, определяющийся с помощью инструментальных методов диагностики (ультразвуковое исследование (УЗИ), магнитно-резонансная томография (МРТ) и др.) (УДД-5, согласие — 0%). Согласие не достигнуто.
В настоящее время БС является нечетко определенным понятием. В утвержденных в 2024 г. российских клинических рекомендациях (КР), посвященных желчнокаменной болезни (ЖКБ), БС определяется как смещаемый осадок в желчном пузыре (ЖП), состоящий из фиксированных на муцине кристаллов холестерина, солей кальция, который носит потенциально обратимый характер, может иметь рецидивирующее течение[1]. Неудачность этого определения состоит в том, что оно частично патофизиологическое, при этом рутинные клинические методы не позволяют оценивать биохимический состав содержимого ЖП. Необходимо определение БС, более удобное для применения в клинической практике.
Термин «БС» появился в конце XX в. и был обусловлен широким внедрением трансабдоминального ультразвукового исследования (УЗИ). Длительное время считалось, что различие между БС и микролитиазом заключается лишь в методе обнаружения: БС — УЗ-феномен, а микролитиаз устанавливался по результатам микроскопии желчи. В литературе зачастую термины «БС» и «микролитиаз» вообще используются как синонимы [2, 3]. Трансформация понятия БС произошла в последние десятилетия, что связано с широким распространением эндосонографии (эндо-УЗИ). Однако иногда к БС относят любые изменения содержимого ЖП.
С высокой степенью согласия экспертами было выражено отношение к БС как клиническому, а не УЗ-феномену. Он не может рассматриваться только как совокупность визуальных показателей, так как у части пациентов сопряжен с клиническими проявлениями и возможными осложнениями. Показано, что билиарные симптомы в виде абдоминальной боли, но не желчной колики, развиваются не менее чем у 10–15% пациентов с БС [4]. Также он способен привести к развитию хирургических осложнений: острому холангиту, панкреатиту, острому холециститу и др. [5, 6]. Сохраняется актуальность вопроса о более высоком (8–15%) риске формирования камней в ЖП на фоне БС.
Международный хирургический Консенсус, посвященный БС и микролитиазу как причине острого панкреатита, предложил устанавливать БС при выявлении по данным эндо-УЗИ дискретного гиперэхогенного материала без акустического затенения, который оседает в наиболее зависимой части ЖП [7].
При обсуждении проблемы специалист в области УЗ-диагностики профессор Н.Н. Ветшева подчеркнула необходимость дифференцировки УЗ-признаков БС и взвеси. Сладж — эхогенное содержимое в полости ЖП без четкой акустической тени, смещаемое при перемене положения тела без фрагментации на мелкодисперсные частицы. Взвесь — это мелкие эхогенные структуры на фоне анэхогенного содержимого ЖП, находящие во взвешенном состоянии или в виде осадка, рассыпающегося на отдельные взвешенные частицы при изменении положения тела пациента.
Эксперты достигли согласия более 85% в представленном определении БС с поправкой на то, что содержимое должно определяться только в ЖП, а не в желчных протоках.
Положение 4. Наличие акустической тени от гиперэхогенной структуры в ЖП (общем желчном протоке) должно трактоваться как конкремент (УДД-5, cогласие — 71,4%). Согласие не достигнуто.
При анализе литературы обращает на себя внимание отсутствие унифицированного определения не только БС, но и микролитиаза [2, 3]. КИ с участием 41 опытного специалиста в области эндосонографии показало, что даже этой предварительно отобранной группе экспертов не удалось достичь диагностического консенсуса в трактовке БС и микролитиаза [8]. Разнообразие определений создает риск недопонимания между клиницистами, что напрямую влияет на принятие решений гастроэнтерологами и хирургами в отношении лечебной тактики.
Между тем в опубликованном в 2023 г. международном Консенсусе, основанном на мнении 30 экспертов, имеющих большой опыт в области диагностики панкреатобилиарных заболеваний с помощью эндосонографии и их лечения, было предложено четко различать БС (дискретное гиперэхогенное содержимое без акустической тени) и микролитиаз (эхогенные камни менее 5 мм с акустической тенью) как от более крупных желчных камней, расположенных в ЖП и/или в желчных протоках (диаметром более 5 мм с акустической тенью), так и между собой [7]. Клиническая значимость разграничения этих понятий требует подтверждения в дальнейших проспективных исследованиях.
Профессор Н.Н. Ветшева отметила, что наличие гиперэхогенной структуры 3–5 мм с акустической тенью должно характеризоваться как конкремент, при этом следует принимать решение о выделении такого понятия, как «микролитиаз», только совместно с хирургами. В случае отсутствия консолидированного согласия пользы для пациента не будет, так как у данной категории пациентов риск возникновения острого холецистита и/или панкреатита очень высок. Термины «микролит» и «микролитиаз» не следует применять в описании изменений в просвете ЖП при трансабдоминальном УЗИ.
Эксперты не достигли необходимого уровня согласия, но большинство из них посчитало, что наличие акустической тени у гиперэхогенной структуры в ЖП или холедохе является признаком конкремента. Несомненно, этот вопрос требует дальнейшего уточнения, достижения консенсуса между хирургами, эндоскопистами и гастроэнтерологами.
Положение 5. При наличии билиарной боли и/или признаков расширения холедоха и недостаточной информативности УЗИ органов брюшной полости для уточнения наличия БС или микролитов требуется использование магнитно-резонансной холангиопанкреатографии (МРХПГ) и/или эндо-УЗИ (УДД-1, согласие — 100%). Согласие достигнуто.
Визуализация общего желчного протока с помощью трансабдоминального УЗИ недостаточно чувствительна (55–59%) и специфична для диагностики БС или мелких конкрементов [7, 9, 10]. Поэтому согласно существующим КР при наличии приступов билиарной боли, признаков расширения холедоха, недостаточной информативности УЗИ органов брюшной полости для уточнения наличия и/или размеров конкрементов рекомендуется проведение МРХПГ. Наряду с МРХПГ может быть рекомендовано эндо-УЗИ панкреатобилиарной зоны1 [11].
Оба метода высокоинформативны в диагностике холедохолитиаза (конкрементов размером до 5 мм) и стриктур желчных протоков (чувствительность составляет 97–98% и 93–95% соответственно) и позволяют достаточно точно оценить состояние поджелудочной железы. При этом отмечается более высокая чувствительность эндо-УЗИ в обнаружении конкрементов менее 5 мм и БС1 [12].
Недостатками этих методов по сравнению с трансабдоминальным УЗИ являются относительная дороговизна, недостаточная доступность, инвазивный характер эндо-УЗИ, ограничения в проведении МРХПГ у лиц с кардиостимуляторами и металлическими имплантами.
Эксперты единодушно поддержали положение, что при наличии клинической симптоматики, характерной для ЖКБ или расширения холедоха, целесообразно проведение дополнительных методов исследования — МРХПГ и/или эндо-УЗИ.
Положение 6. БС можно отнести к начальной стадии ЖКБ (УДД-5, согласие — 71,4%). Согласие не достигнуто.
В актуальных российских и европейских КР по лечению ЖКБ холестериновый БС упоминается как таковой, но не указано, является ли он фактором риска развития или 1-й стадией ЖКБ1 [13], что особенно важно при нарушении моторики ЖП. В то же время в ряде классификаций БС расценивается как одна из стадий ЖКБ [14]. Обсуждались также предложения рассматривать БС как предстадию ЖКБ, особую форму ЖКБ или вероятную ЖКБ.
При этом примерно у половины пациентов наблюдается регрессия и/или рецидивирование БС, а ЖКБ развивается лишь у 5–15% больных. У здоровых людей микрокристаллы холестерина, играющие ведущую роль в образовании БС, часто определяются, но во время нормального постпрандиального сокращения ЖП они поступают в двенадцатиперстную кишку, и, таким образом, не происходит формирования конкрементов [4, 15]. Вероятно, в части случаев холестериновый БС действительно является начальным этапом камнеобразования в ЖП, но у большей части пациентов с БС конкременты не формируются. Кроме того, в ряде ситуаций БС не имеет отношения к ЖКБ (например, развивающийся при терапии цефтриаксоном БС, состоящий из солей лекарственного средства). Существующие рутинные методики клинического обследования не позволяют дифференцировать БС, приводящий к камнеобразованию, и его обратимые варианты.
Экспертам не удалось достичь согласия по данному вопросу. Действительно, каждый из подходов имеет аргументы «за» и «против». Отнесение БС к стадии, предстадии или особой форме ЖКБ может привести к гипердиагностике ЖКБ, а выделение его исключительно как фактора риска — к отсутствию своевременного лечения, направленного на профилактику развития холецистолитиаза и жизнеугрожающих осложнений. Отдельные эксперты отмечали, что целесообразно относить БС к ЖКБ только при одновременном выявлении конкрементов в ЖП, что имеет самостоятельное, не относящиеся к данному консенсусу, значение и в перспективе может рассматриваться как дополнительная цель терапии.
Положение 7. Клиническая классификация БС должна включать: а) БС, ассоциированный с ЖКБ (наличие сладжа и конкрементов); б) БС, не ассоциированный с ЖКБ (лекарственный и другие); в) БС неуточненного генеза (УДД-5, согласие — 42,9%). Согласие не достигнуто.
Существующие попытки классифицировать БС [16] не позволяют определить лечебную тактику при его выявлении.
Настоящее положение предлагает вариант классификации БС по его предположительной этиологии и УЗ-характеристикам для дальнейшего подбора терапии. Однако согласия в ходе ее обсуждения не было достигнуто. Отдельными экспертами предложено дополнить классификацию по наличию симптомов (симптоматический или бессимптомный БС) и осложнений (осложненный или неосложненный БС). Принято решение продолжить работу над классификацией БС.
Вопросы консервативного лечения пациентов с БС
В актуальных российских КР по лечению ЖКБ рассматривается, главным образом, хирургическая тактика при классических вариантах ЖКБ и ее осложнениях и подчеркивается нецелесообразность лекарственной (литолитической) терапии препаратами урсодезоксихолевой кислоты (УДХК) при наличии сформированных желчных камней1. Особенности ведения пациентов с БС и/или мелкими конкрементами не выделены. В то же время в разделе «Профилактика» содержатся 2 рекомендации для лиц с факторами риска образования холестериновых желчных камней: а) достаточная физическая активность, сбалансированное питание с ограничением потребления легкоусвояемых углеводов; б) назначение УДХК всем пациентам, перенесшим бариатрическое хирургическое вмешательство и/или соблюдающим низкокалорийную диету (≤800 ккал/сут) с низким содержанием жиров.
При этом рекомендуется временное назначение УДХК до стабилизации массы тела с целью профилактики образования холестериновых желчных камней, но не для предотвращения развития и/или разрешения БС. Аналогичная позиция по профилактическому назначению УДХК пациентам с факторами риска развития холестериновой ЖКБ (снижение массы тела, прием некоторых лекарств и др.) содержится в ряде отечественных и зарубежных КР [13, 17].
Положение 8. Пациентам с БС, выявленным УЗ-методом, с отсутствием клинической симптоматики, рекомендуется выжидательная тактика, без назначения медикаментозной терапии (УДД-3, согласие — 85,7%). Согласие достигнуто.
По данному положению достигнуто согласие, поскольку инструментально выявленный БС не всегда имеет клиническую симптоматику и неблагоприятный прогноз и может самостоятельно регрессировать [4]. Отдельными экспертами подчеркивалось, что данной категории пациентов требуется оценка факторов риска ЖКБ для выделения особых групп, нуждающихся в наблюдении и лечении, а не повсеместное назначение медикаментозной терапии при визуализации сладжа. Актуальным является определение сроков последующего проведения контрольных УЗИ для оценки динамики БС.
Положение 9. Необходимо выделять категории пациентов с высоким риском прогрессирования БС, которые должны получать профилактические курсы УДХК (УДД-1, согласие — 85,7%). Согласие достигнуто.
Эксперты достигли согласия в вопросе о том, что пациентам, у которых имеется риск прогрессирования БС (наличие факторов риска развития ЖКБ) или появления осложнений, следует проводить профилактическое лечение УДХК. Однако возникла дискуссия, каких именно пациентов следует отнести к такой группе.
Согласно данным литературы, факторами риска и прогрессирования БС являются1 генетические и демографические факторы, особенности питания, в том числе связанные со снижением массы тела, ряд заболеваний и состояний, медикаментозные воздействия, влияющие на состав желчи или функцию ЖП. К ним можно отнести следующие.
Демографические и генетические факторы: женский пол; отдельные этнические группы; семейная предрасположенность; генетические факторы, определяющие наличие нарушений липидного обмена.
Факторы питания: диета с высоким содержанием жира и простых углеводов; полное парентеральное питание; продолжительное голодание, низкожировая диета; похудание на фоне низкокалорийной/низкожировой диеты и после бариатрических вмешательств.
Сопутствующие заболевания и состояния: беременность; ожирение, сахарный диабет, метаболический синдром; хронические заболевания печени; поражение терминального отдела подвздошной кишки (воспаление/резекция); повреждения спинного мозга, трансплантация костного мозга, автономная нейропатия;
Лекарственные средства: эстрогены; фибраты; октреотид.
Наличие гипомоторной дискинезии ЖП.
Также в качестве факторов риска прогрессирования БС рассматривались: синдром избыточного бактериального роста, курение табака, терапия агонистами рецепторов глюкагоноподобного пептида-1. Но из-за скудности доказательств участия ряда факторов риска в прогрессировании БС до ЖКБ достигнуть согласия не удалось (42,9%).
Положение 10. УДХК целесообразно применять для терапии БС при отсутствии признаков воспаления в ЖП, симптомов желчной колики, механической обструкции протоков (УДД-1, согласие — 100%). Согласие достигнуто.
Как уже упоминалось, в действующих КР по ЖКБ1 особенности ведения пациентов с БС и/или мелкими конкрементами не выделены. В то же время накоплен опыт, свидетельствующий, что УДХК может оказать позитивное воздействие при БС, а также небольших конкрементах, предотвращая прогрессирование ЖКБ, развитие осложненных хирургических ситуаций [4].
Известно, что УДХК снижает синтез холестерина в печени за счет ингибирования 3-гидрокси-3-метилглутарил-кофермента А-редуктазы, уменьшает секрецию холестерина в желчь, тормозит его кишечную абсорбцию и увеличивает его конверсию в желчные кислоты, оказывает цитопротективный эффект, защищая холангиоциты от гидрофобных и токсичных желчных кислот [18, 19]. Влияя на миоциты стенки ЖП, УДХК повышает их чувствительность к холецистокинину и улучшает его сократительную способность. Также УДХК обладает антиоксидантной и иммуномодулирующей активностью [20–22].
Эффективность применения УДХК при БС имеет высокий уровень доказательности: по данным метаанализа, объединившего результаты 6 КИ, частота растворения БС после курса лечения препаратами УДХК разных производителей варьировала от 65,978 до 88,381% [23]. Крупное проспективное многоцентровое исследование АУРА, включавшее 948 пациентов с БС, показало его регресс по данным УЗИ в 86,2% случаев после 180 дней лечения УДХК в дозе 10 мг/кг массы тела [24].
Работы последних лет, анализировавшие БС и микролитиаз, прежде всего, как причину панкреатита, свидетельствуют, что тактика при классической ЖКБ, сладже и микролитиазе должна различаться [25]. Вероятно, конкременты менее 5 мм следует рассматривать как особый вариант ЖКБ, требующий несколько иного подхода к лечению. У части пациентов с конкрементами менее 5 мм, не нуждающихся в хирургическом лечении, медикаментозная литолитическая терапия, возможно, позволит отсрочить развитие симптомной ЖКБ и избежать осложненного течения [4]. В уже упоминавшемся Консенсусе 64% экспертов ответили, что они используют УДХК у пациентов, не подходящих для хирургического или эндоскопического вмешательства. Несомненно, необходима выработка совместной позиции хирургов, эндоскопистов и гастроэнтерологов для определения четких показаний к терапии УДХК при конкрементах менее 5 мм [7].
Признаки воспаления ЖП, желчные колики, наличие механической обструкции протоков являются противопоказаниями к применению препаратов УДХК[2],[3],[4]
[23–25].
Положение 11. Польза применения УДХК у пациентов с БС и конкрементами превышает риск (УДД-1, согласие — 100%). Согласие достигнуто.
Эксперты единодушно поддержали это положение, что свидетельствует как об эффективности, так и о безопасности применения УДХК. К настоящему времени в мире накоплен немалый опыт применения УДХК при различных заболеваниях, подтверждающий это положение [26–29].
Вопросы эффективности УДХК в лечении БС уже рассмотрены выше. Следует также отметить, что на фоне ее приема у пациентов с БС наблюдается уменьшение или купирование билиарной боли и явлений диспепсии [4, 29, 30], улучшаются физические и психологические показатели качества жизни [21, 31]. Показана важная роль УДХК в предотвращении панкреатита, вызванного микролитиазом [32].
В то же время практикующих врачей нередко беспокоят проблемы безопасности УДХК, в том числе вероятность провоцирования желчной колики, тошноты, хологенной диареи. Имеющиеся КИ применения УДХК при БС демонстрируют отсутствие серьезных нежелательных реакций на протяжении от 3 мес. до 5 лет ее приема [16, 30, 33–35]. Проспективное многоцентровое исследование (АУРА) показало, что из 1056 пациентов с БС или ранними стадиями ЖКБ, принимающих УДХК в течение 180 дней, только у 4 (0,003%) человек отмечались нежелательные явления, наиболее частым побочным эффектом была диарея, которая не приводила к отмене препарата и назначению дополнительных методов лечения. Серьезных нежелательных явлений, в том числе возникновения желчной колики при приеме УДХК, зафиксировано не было [21].
Положение 12. Для контроля эффективности терапии БС можно ограничиться использованием УЗИ органов брюшной полости (УДД-3, согласие — 100%). Согласие достигнуто.
Эксперты посчитали, что трансабдоминального УЗИ — относительно недорогого и доступного в рутинной клинической практике метода достаточно для контроля эффективности терапии БС. Считается, что при лечении БС препаратами УДХК УЗ-контроль должен осуществляться каждые 3–6 мес. [21, 26, 36].
Дополнительно экспертами обсуждались шаги, необходимые для внедрения консервативной тактики ведения пациентов с БС и конкрементами менее 5 мм (мелкими конкрементами) в ЖП: совершенствование КР, выработка единой совместной тактики гастроэнтерологами, хирургами, эндоскопистами и создание консолидированной позиции экспертов (согласие — 85,7%). Была подчеркнута потребность в обновлении текущих КР с подробным рассмотрением проблемы БС и тактики его ведения. Требует дальнейшей проработки вопрос, должен ли БС рассматриваться в обновляемых КР по ЖКБ или необходимо создание отдельных КР. Эксперты единогласно пришли к выводу о важности формирования единой позиции с хирургами и эндоскопистами, имеющими клинический опыт лечения БС и/или конкрементов менее 5 мм, в отношении клинического понятия БС, его классификации, возможностей консервативной и оперативной тактики ведения пациентов с БС и мелкими конкрементами, а также распространения результатов достигнутого консенсуса среди врачебного сообщества через научно-медицинские, образовательные мероприятия и публикации.
Выводы
После всестороннего обсуждения экспертами была принята резолюция, состоящая из следующих ключевых пунктов:
Билиарный сладж — это клинически значимый феномен, требующий инструментального подтверждения.
Трансабдоминальное УЗИ является основным методом диагностики БС. МРХПГ и эндо-УЗИ могут быть применены как дополнительные методы.
Диагностическим УЗ-критерием БС является смещаемый осадок в ЖП без акустической тени, сохраняющийся при перемене положения тела. Гиперэхогенная структура с акустической тенью должна трактоваться как конкремент.
Современные методы диагностики в рутинной клинической практике не позволяют дифференцировать варианты БС, которые будут протекать благоприятно или прогрессировать, приводя к развитию ЖКБ и/или хирургических осложнений.
Необходима разработка критериев оценки групп риска для пациентов с БС (развитие ЖКБ, хирургических осложнений и др.).
Пациентам с выявленным БС без клинической симптоматики следует проводить динамический УЗ-контроль с целью своевременного выявления прогрессирования БС и назначения литолитической терапии.
Пациентам с высоким риском прогрессирования БС необходимо профилактическое назначение УДХК.
Контроль терапии УДХК при БС следует проводить при помощи трансабдоминального УЗИ через 3–6 мес. лечения.
Клинические рекомендации по ЖКБ следует дополнить разделами, посвященными диагностике и лечению БС и конкрементов.
Сведения об авторах:
Мехтиев Сабир Насрединович — д.м.н., профессор кафедры внутренних болезней ФГБОУ ВО ПСПбГМУ им. И.П. Павлова Минздрава России; 197022, Россия, г. Санкт-
Петербург, ул. Льва Толстого, д. 6–8; главный врач ООО «Гастроэнтерологический центр Эксперт»; 197110,
Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Пионерская, д. 16, литер А, помещ. 25-Н; ORCID iD 0000-0001-7367-9219
Абдулхаков Сайяр Рустамович — к.м.н., доцент, заведующий кафедрой внутренних болезней Института фундаментальной медицины и биологии ФГАОУ ВО «Казанский (Приволжский) федеральный университет»; 420008, Россия, г. Казань, ул. Кремлевская, д. 18; доцент кафедры поликлинической терапии и общей врачебной практики ФГБОУ ВО Казанский ГМУ Минздрава России; 420012, Россия, г. Казань, ул. Бутлерова, д. 49; ORCID iD 0000-0002-1509-6776
Бордин Дмитрий Станиславович — д.м.н., заведующий отделом патологии поджелудочной железы, желчных путей и верхних отделов пищеварительного тракта ГБУЗ МКНЦ имени А.С. Логинова ДЗМ; 111123, Россия, г. Москва, Энтузиастов ш., д. 86, стр. 6; профессор кафедры пропедевтики внутренних болезней и гастроэнтерологии лечебного факультета Научно-образовательного института клинической медицины им. Н.А. Семашко ФГБОУ ВО «Российский университет медицины» Минздрава России; 127006, Россия, г. Москва, ул. Долгоруковская, д. 4; профессор кафедры общей врачебной практики и семейной медицины ФГБОУ ВО Тверской ГМУ Минздрава России; 170100, Россия, г. Тверь, ул. Советская, д. 4; ORCID iD 0000-0003-2815-3992
Райхельсон Карина Леонидовна — д.м.н., доцент, профессор кафедры общей врачебной практики (семейной медицины) ФГБОУ ВО ПСПбГМУ им. И.П. Павлова Минздрава России; 197022, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Льва Толстого, д. 6–8; профессор Научно-клинического и образовательного центра гастроэнтерологии и диетологии СПбГУ; 199034, г. Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 7–9; ORCID iD 0000-0002-8821-6142
Ветшева Наталья Николаевна — д.м.н., профессор кафедры ультразвуковой диагностики ФГБОУ ДПО РМАНПО Минздрава России; 125993, Россия, г. Москва, ул. Баррикадная, д. 2/1, стр. 1; ORCID iD 0000-0002-9017-9432
Кучерявый Юрий Александрович — к.м.н., доцент, научный руководитель отделения гастроэнтерологии АО «Ильинская больница»; 143421, Россия, г. о. Красногорск, тер. автодорога «Балтия», км 26-й, д. 5, стр. 6, под. 2, этаж 5, помещ. 14, каб. 2, часть комн. № 3; ORCID iD 0000-0003-2014-5736
Никитин Игорь Геннадьевич — д.м.н., профессор, заведующий кафедрой госпитальной терапии им. академика Г.И. Сторожакова Института клинической медицины ФГАОУ ВО РНИМУ им. Н.И. Пирогова Минздрава России (Пироговский Университет); 117513, Россия, г. Москва, ул. Островитянова, д. 1; ORCID iD 0000-0003-1699-0881
Симаненков Владимир Ильич — д.м.н., профессор кафедры внутренних болезней, клинической фармакологии и нефрологии ФГБОУ ВО СЗГМУ им. И.И. Мечникова Минздрава России; 191015, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Кирочная, д. 41; ORCID iD 0000-0002-1956-0070
Кондрашина Элина Александровна — к.м.н., доцент Научно-клинического и образовательного центра гастроэнтерологии и диетологии СПбГУ; 199034, г. Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 7–9; ORCID iD 0000-0002-0142-0264
Пазенко Екатерина Владимировна — к.м.н., врач-гастроэнтеролог поликлиники с клинико-диагностическим цен-
тром ФГБОУ ВО ПСПбГМУ им. И.П. Павлова Минздрава России; 197022, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Льва Толстого, д. 6–8; младший научный сотрудник Научно-клинического и образовательного центра гастроэнтерологии и диетологии СПбГУ; 199034, г. Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 7–9; ORCID iD 0000-0002-7590-8932
Контактная информация: Кондрашина Элина Александровна, e-mail: elalkon@rambler.ru
Источник финансирования: компания «Биннофарм Групп» предоставила финансирование, но не участвовала в интерпретации данных или подготовке публикации.
Конфликт интересов: совет экспертов проведен при поддержке «Биннофарм Групп».
Статья поступила 22.06.2025.
Поступила после рецензирования 15.07.2025.
Принята в печать 07.08.2025.
About the authors:
Sabir N. Mehtiyev — Dr. Sc. (Med.), Professor of the Department of Internal Diseases, I.P. Pavlov Moscow State Medical University; 6–8, Lev Tolstoy str., St. Petersburg, 197022, Russian Federation; Chief Medical Officer of the Gastroenterological Center «Expert» LLC; 16, letter A, room 25-H, Pionerskaya str., St. Petersburg, 197110, Russian Federation; ORCID iD 0000-0001-7367-9219
Sayyar R. Abdulkhakov — C. Sc. (Med.), Associate Professor, Head of the Department of Internal Diseases at the Institute of Fundamental Medicine and Biology of the Kazan (Volga Region) Federal University; 18, Kremlevskaya str., Kazan, 420008, Russian Federation; Associate Professor of the Department of Outpatient Therapy and General Medical Practice, Kazan State Medical University; 49, Butlerova str., Kazan, 420012, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-1509-6776
Dmitry S. Bordin — Dr. Sc. (Med.), Head of the Department of Pathology of the Pancreas, Biliary Tract and Upper Digestive Tract, A.S. Loginov Moscow Clinical Research Center; 86 build. 6, Entuziastov Road, Moscow, 111123, Russian Federation; Professor of the Department of Propaedeutics of Internal Medicine and Gastroenterology, N.A. Semashko Research and Educational Institute of Clinical Medicine; 4, Dolgorukovskaya str., Moscow, 127006, Russian Federation; Professor of the Department of General Medical Practice and Family Medicine, Tver State Medical University; 4, Sovetskaya str., Tver, 170100, Russian Federation; ORCID iD 0000-0003-2815-3992
Karina L. Raikhelson — Dr. Sc. (Med.), Associate Professor, Professor of the Department of General Medical Practice (Family Medicine), I.P. Pavlov Moscow State Medical University; 6–8, Lev Tolstoy str., St. Petersburg, 197022,
Russian Federation; Professor of the Scientific, Clinical
and Educational Center of Gastroenterology and Dietetics, St. Petersburg State University; 7–9, Universitetskaya emb., St. Petersburg, 199034, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-8821-6142
Natalia N. Vetsheva — Dr. Sc. (Med.), Professor of the Department of Ultrasound Diagnostics, Russian Medical Academy of Continuous Professional Education; 2/1 build. 1, Barrikadnaya str., Moscow, 125993, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-9017-9432
Yuri A. Kucheryavy — C. Sc. (Med.), Associate Professor, Research Advisor of the Department of Gastroenterology, Ilyinskaya Hospital JSC; 5 build. 6, entrance 2/floor 5, room 14-2-3, Krasnogorsk, 143421, Russian Federation; ORCID iD 0000-0003-2014-5736
Igor G. Nikitin — Dr. Sc. (Med.), Professor, Head of the Department of Hospital Therapy named after Academician G.I. Storozhakov, Institute of Clinical Medicine, Pirogov Russian National Research Medical University; 1, Ostrovityanov str., Moscow, 117997, Russian Federation, ORCID iD 0000-0003-1699-0881
Vladimir I. Simanenkov — Dr. Sc. (Med.), Professor of the Department of Internal Diseases, Clinical Pharmacology and Nephrology, North-Western State Medical University named after I.I. Mechnikov; 41, Kirochnaya str., St. Petersburg, 191015, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-1956-0070
Elina A. Kondrashina — C. Sc. (Med.), Associate Professor of the Scientific, Clinical and Educational Center of Gastroenterology and Dietetics, St. Petersburg State University; 7–9, Universitetskaya emb., St. Petersburg, 199034, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-0142-0264
Ekaterina V. Pazenko — C. Sc. (Med.), gastroenterologist of the Outpatient Clinic with the Clinical and Diagnostic Center, I.P. Pavlov First Saint Petersburg State Medical University; 6–8, Lev Tolstoy str., St. Petersburg, 197022, Russian Federation; Junior Researcher at the Scientific, Clinical and Educational Center of Gastroenterology and Dietetics, St. Petersburg State University; 7–9, Universitetskaya emb., St. Petersburg, 199034, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-7590-8932
Contact information: Elina A. Kondrashina, e-mail: elalkon@rambler.ru
Financial Disclosure: Binnopharm Group provided the financing, but was not involved in the interpretation of the data or the publication preparation.
Conflict of interest: the expert council was held with the support of Binnopharm Group.
Received 22.06.2025.
Revised 15.07.2025.
Accepted 07.08.2025.
[1] Клинические рекомендации Министерства здравоохранения Российской Федерации. Желчнокаменная болезнь. 2024. (Электронный ресурс.) URL: https://cr.minzdrav.gov.ru/view-cr/877_1 (дата обращения: 03.07.2025).
[2] Инструкция по медицинскому применению препарата Урдокса ЛП- N(001340)-(РГ-RU) 29.09.2023. (Электронный ресурс.) URL: https://grls.rosminzdrav.ru/GRLS.aspx?RegNumber=&MnnR=&lf=&TradeNmR=%d0%a3%d… (дата обращения: 03.07.2025).
[3] Инструкция по медицинскому применению препарата Урсофальк ЛП- N(006906)-(РГ-RU) от 14.02.2025. (Электронный ресурс.) URL: https://grls.rosminzdrav.ru/GRLS.aspx?RegNumber=&MnnR=&lf=&TradeNmR=%d0%a3%d… (дата обращения: 03.07.2025).
[4] Инструкция по медицинскому применению препарата Урсосан ЛП- N(003033)-(РГ-RU) от 17.04.2024. (Электронный ресурс.) URL: https://grls.rosminzdrav.ru/GRLS.aspx?RegNumber=&MnnR=&lf=&TradeNmR=%d1%83%d… (дата обращения: 03.07.2025).
Информация с rmj.ru
Загрузка...