ИНТЕРПРЕТАТОРСКАЯ ТЕХНИКА ТАДЖ АД-ДИНА ИБН ЙАЛЧИГУЛА (НА ПРИМЕРЕ ТОЛКОВАНИЯ К СУРЕ «АЛ-БАКАРА») | Опубликовать статью РИНЦ

ИНТЕРПРЕТАТОРСКАЯ ТЕХНИКА ТАДЖ АД-ДИНА ИБН ЙАЛЧИГУЛА (НА ПРИМЕРЕ ТОЛКОВАНИЯ К СУРЕ «АЛ-БАКАРА»)

Научная статья

Саитбатталов И.Р.

ORCID: 0000-0002-5948-4666, кандидат филологических наук, доцент, Башкирский государственный университет; Уфа, Россия

saitbattaloff@yahoo.com

Аннотация

Статья посвящена анализу техники интерпретации священного текста, использованной башкирским богословом Тадж ад-Дином ибн Йалчигулом в толковании к одной седьмой части Корана. Установлено, что автор следует классическому канону разъяснения мусульманского текста, с применением филологического, историко-биографического и религиозно-правового комментария. Специфическим для исследуемого памятника является этико-дидактический акцент в интерпретации элементов текста, не содержащих прямых апелляций к верующим.

Ключевые слова: толкование Корана, ислам в Урало-Поволжье, этика ислама, дидактическая проза.

TAJ AD-DIN IBN YALCHIGUL’S INTERPRETER TECHNIQUE (ON EXAMPLE OF INTERPRETATION TO AL-BAKARA SURA)

Research Article

Saitbattalov I.R.

ORCID: 0000-0002-5948-4666, PhD in Philology, Associate Professor, Bashkir State University; Ufa, Russia

saitbattaloff@yahoo.com 

Abstract

The paper is devoted to the analysis of the interpretation of the sacred text used by the Bashkir theologian Taj ad-Din Ibn Yalchigul in the interpretation of one-seventh of the Koran. It was revealed that the author follows the classical canon of clarification of the Muslim text, using philological, historical, biographical and religious legal commentary. The ethical-didactic emphasis in the interpretation of text elements that do not contain direct appeals to believers is specific to the studied monument.

Keywords: interpretation of the Koran, Islam in the Ural-Volga region, ethics of Islam, didactic prose.

Писатель и богослов Тадж ад-Дин ибн Йалчигул (1767-1837) известен в Урало-Поволжье прежде всего как историограф – автор родословной башкирского клана Айле «Тарихнама-и Булгар» [1], и комментатор суфийской поэзии – сочинитель трактата «Рисала-и Азиза шарх-и Сабат ал-аджизин» [9], выдержавшего множество переизданий и пользовавшегося большой популярностью. Собственно богословские его работы до сих пор остаются в тени этих сочинений и фактически не получили должной оценки со стороны современных исследователей. Его наиболее крупной работой этого круга является толкование к одной седьмой части Корана, опубликованное в 1883 году под названием «Китаб-и шәрәф-и мәаб Һәфтийәк тәфсире төрки телендә» ‘Книга подражания благородному – Толкование к седьмой части Корана на тюркском языке’ [3]. Возможно, это издание является вторым, а первое вышло в 1876 году [10].

Это сочинение вызвало неоднозначный отклик в ученых кругах Урало-Поволжья. Наиболее ранний биограф Тадж ад-Дина суфийский поэт и каллиграф Мухаммад Али б. Абд ас-Салих ал-Чукури (1828-1889) оценил его положительно: «Һәфтийәккә итүлмеш тәфсирүне ҡабул идүб, тәбәррүкләб ғауам әл-әнам фаидә алсун өчүн, биләдәт-и Ҡазанда ташға басуб чыҡардылар. Әтраф биләдә мәшһүр улынды» ‘[Его] тафсир, сделанный к Хафтийак, приняли, благословили и, чтобы простые смертные получили пользу, напечатали в городе Казани. Он стал известен в окружающей стране’ [2, Л. 13а]. Противоположного мнения о книге и вообще о написанном Тадж ад‑Дином придерживался Шихаб ад‑Дин Марджани, который охарактеризовал его работы кратко: «Ләкин мосанифаты фахш әл-әғләтдыр» ‘но его сочинения полны ошибок’ [6, С. 251]. Солидарен с ним Мурад Рамзи ал-Минзалави (1854-1934), оценивший тафсир как «полный пустых рассказов и катастрофических предрассудков» [7, С. 436]. Менее категоричен в этом отношении Рида ад-Дин б. Фахр ад-Дин (1859-1936), предположивший, что издание тафсира к Хафтийак было просто собрано из разрозненных бумаг [8, С. 337]. Столь неоднозначное отношение к одному и тому же тексту заставляет обратить на него более пристальное внимание и проанализировать те приёмы интерпретации текста, которые применялись Тадж ад-Дином в его толковании.

Мусульманская традиция различает толкование Корана на основе предания, при котором источником интерпретации конкретного фрагмента священного текста выступает либо другой фрагмент, либо хадис – предание о словах, действиях, одобрении или неодобрении пророка Мухаммада; на основе умозаключения квалифицированного богослова; на основе аллегорического и мистико-символического разъяснения [5]. По мере развития мусульманской экзегетики тафсиры стали сочетать эти подходы. Работа Тадж ад-Дина ибн Йалчигула не стала исключением: в ней присутствуют филологический комментарий, развернутое изложение обстоятельств ниспослания священного текста (предание), правоведческий и этический выводы (умозаключение со ссылками на известных богословов и толкователей). Ярким примером интерпретаторской техники автора является разъяснение к начальным стихам второй суры Корана.

Сура «ал-Бакара» (Корова) относится к поздним (мединским) частям Корана и является одним из важнейших элементов мусульманского откровения, так как содержит большое число правовых и этических норм, регулирующих разные стороны жизни мусульман. Начальные айаты этой суры, как считается, характеризуют писание в целом. Сура начинается с xурyф мукатта‘а – зачина из арабских букв алиф, лам, мим. Семантика буквенных зачинов сложно поддаётся определению как с точки зрения традиции, так и с точки зрения науки. Тадж ад-Дин ибн Йалчигул отмечает два наиболее распространённых мнения о возможном значении этих букв, указывает на несогласие богословов в этом вопросе и в качестве предпочтительного взгляда заявляет полный отказ от их истолкования.

Разъяснение айата «Эта книга – нет сомнения в том – руководство для богобоязненных» (цитаты на русском языке приводятся по [4]) ведётся пословно со ссылками на предание о том, что ниспосланием стиха Бог отверг претензии невежд на знание сокровенных тайн и их сомнения в пророческой миссии Мухаммада. Слово «богобоязненные» разъясняется как «те, кто из страха Божьего не совершает грехов». Стих «тех, которые веруют в тайное и выстаивают молитву и из того, чем Мы их наделили, расходуют» также разъясняется по частям. «Веруют в тайное» интерпретируется в этическом ключе: «Аллаһу Тәғәләне күрмәйүн, ихлас иман килтүрделәр, Аллаһу Тәғәләнең ғаҙабыны күрмәйүнчә, гонаһлардан мәнеғләнделәр» (Не видя Всевышнего Бога, искренне уверовали, не видя Его гнева, отстранились от грехов). «Выстаивают молитву» трактуется с помощью напоминания о необходимости исполнять все пять предписанных исламом ритуальных молитв и расширяется тезисом о том, что тот, кто уклоняется от этого – лицемер (мунафик). «И из того, чем Мы их наделили, расходуют» разъясняется следующим образом: Бог дарует верующим скот и посевы, а те обязаны искренне и с любовью уплачивать с них закат (религиозный налог) и ‘ушр (десятину).

Следующий стих «И тех, которые веруют в то, что ниспослано тебе и что ниспослано до тебя, и в последней жизни они убеждены» истолковывается как «Уверовали в ниспосланный тебе (пророку Мухаммаду) Коран и исполняют содержащиеся в нем приказы и запреты». Тезис о писаниях, ниспосланных человечеству до Мухаммада, иллюстрируется упоминаниями о Торе, Псалмах и Евангелии, дарованных Богом пророкам Мусе, Дауду и Исе соответственно. Тезис о необходимости веры в Судный день, воскрешение мертвых и загробное воздаяние в комментарии Тадж ад-Дина также трактуется этически: «Они уверовали так, словно увидели собственными глазами, то есть, возжелали рая так, словно увидели его».

Стих «Они на прямом пути от их Господа, и они – достигшие успеха» разъясняется указанием на то, что речь идёт о людях, описанных выше. Тадж ад-Дин также уточняет, что их называют «людьми пути» или «познавшими Бога», то есть суфиями, и замечает, что эти люди не только избегнут адских мучений, но и смогут заступаться за своих братьев по вере.

Разъяснение непосредственно к тексту откровения сопровождается пространным обращением к читателю, в котором автор отмечает, что тот, кто исполняется всё описанное в точности и совершенно искренне – «истинный друг Божий» (Аллаһу Тәғәләнең вәлиләрендән бер әүлийәдер), а те, кто не исполняет Божьих повелений – люди дьявола (әһл-и шәйтан), от которых верующему человеку необходимо держаться подальше, так как дурное влияние грешников на верующих людей, согласно, автору, распространяется подобно чесотке. Согласно поучению Тадж ад-Дина ибн Йалчигула, истинно верующему человеку необходимо беречь и себя, и свою веру от соблазнов и сомнений.

Таким образом, толкование Тадж ад-Дина ибн Йалчигула к одной седьмой части Корана, сочетая элементы разъяснения на основе предания и разъяснения на основе мнения, имеет ярко выраженный этико-дидактический характер. Основной темой комментария к группе айатов, начинающих вторую суру Корана и описывающих качества истинно верующего мусульманина, становится необходимость такой веры в Божьи повеления, которая не предусматривает колебаний и сомнений, и такого исполнения религиозных обрядов, которое наполнено внутренними переживаниями. Как отмечает сам толкователь, все эти качества вместе образуют таква – мусульманское благочестие.