Показатели рефракции у подростков с различной степенью интернет-зависимости и интенсивности пользования девайсами | Мухамадеев Т.Р., Ахмадеев Р.Р., Шайхутдинова Э.Ф., Хусниярова А.Р.

Введение

Исследование рефракции у детей и подростков — пользователей сети Интернет (ИТ) остается актуальной офтальмологической проблемой: по состоянию на 2018 г. в Российской Федерации частота выявленной миопии составила у учеников 1-х классов 2,4%, 5-х классов — 19,7%; 11-х классов обычных общеобразовательных учреждений — 38,6%, а в гимназиях и лицеях количество близоруких детей старшего школьного возраста превышало 50%, что подтверждает влияние образования на распространенность близорукости [1]. Взаимосвязь миопии с продолжительностью и интенсивностью пользования информационными технологиями особенно ярко проявилась при пандемии COVID-19, причем наиболее интенсивное развитие близорукости от 0,3D до 1D обнаружено у детей 6–8 лет [2–8]. Несмотря на эти очевидные факты, мнение специалистов об этиопатогенетической роли информационных технологий в формировании аномалий рефракции и развитии миопии неоднозначно. Так, по мнению [9–11], основной причиной рефракционных нарушений является зрительная нагрузка на близком расстоянии, а не какие-либо специфические свойства девайсов. Напротив, в публикациях [12, 13] установлена взаимосвязь между различными типами дисплеев, аккомодацией и аномалией рефракции.

Помимо зрительной системы, чрезмерное и дисфункциональное потребление современной информационной продукции формирует еще одну злободневную медико-социальную проблему — интернет-зависимость (ИЗ) и пограничные психические расстройства. Так, по нашим предыдущим данным, почти 5% учащихся имеют интернет-зависимое поведение, более 33% находятся на стадии его формирования, среди пограничных психических расстройств преобладают смешанные тревожно-депрессивные реакции, обусловленные расстройством адаптации (F43.22) [14].

Цель исследования: изучить показатели рефракции у подростков — пользователей сети интернет с разной выраженностью ИЗ и интенсивности пользования девайсами.

Материал и методы

Исследование проведено в соответствии с требованиями Хельсинкской декларации, разработанной Всемирной медицинской ассоциацией, 2013. Участники исследования подписывали информированное согласие. Для установления интенсивности, характера и продолжительности пользования ИТ и определения ИЗ было проведено анкетирование подростков, проходивших консультацию в Республиканском клиническом психотерапевтическом центре Республики Башкортостан (г. Уфа), далее проводилось офтальмологическое обследование с определением рефракционного статуса и расчетом сферического эквивалента (СЭ) рефракции.

Критерий включения — возраст 14–17 лет, критерии невключения — выраженные психические, офтальмологические и соматические расстройства.

Уровень ИЗ определялся валидизированной шкалой Чена (Chen Internet Addiction Scale, CIAS) в русскоязычной адаптации В.Л. Малыгина [15]: от 27 до 42 баллов — отсутствие ИЗ, от 43 до 64 баллов — склонность к формированию ИЗ, 65 баллов и выше — наличие интернет-зависимого поведения.

Рефрактометрию проводили в стандартных лабораторных условиях, монокулярно авторефрактометром Righton Speedy-K (Right MFG, Япония), рефракционную ошибку каждого глаза измеряли трижды, для анализа использовали среднее значение. Для общей характеристики рефракционного статуса, наличия или отсутствия аметропии использовали показатель СЭ, который рассчитывался как сумма полной сферической силы и 1/2 цилиндрической (СЭ = сфера + 1/2цилиндра). К миопии были отнесены пациенты с СЭ -0,5 дптр и ниже, гиперметропией считали СЭ ≥ +1,0 дптр. Если аномалия рефракции определялась только в одном глазу, участника относили к соответствующей категории по худшим показателям.

Статистический анализ содержал описательную статистику с оценкой характера распределения данных (тест Шапиро — Уилка), попарное сравнение результатов по U-критерию Манна — Уитни и корреляционный анализ данных с использованием программы Excel (Microsoft Office Professional 2016). Сравнительную оценку структуры аномалий рефракции по отдельным группам проводили с помощью критерия χ², значимым считали значение более 6,0 (p<0,05).

Результаты и обсуждение

В исследовании приняли участие 84 подростка (66 девушек и 18 юношей, средний возраст 16,0±0,2 года).

По результатам анкетирования, стаж пользования информационными технологиями составил в среднем у всех подростков 8,9±0,3 года, в том числе смартфоном — 7,2±0,3 года, ИТ — 8,0±0,2 года.

Уровень ИЗ в совокупной группе обследованных составил в среднем 53,4±1,4 балла, что соответствует стадии формирования ИЗ [15]. На момент обследования у 19 (22,6%) подростков признаков интернет-зависимого поведения обнаружено не было, склонность к формированию такого поведения показали 50 (59,5%), со сформированным интернет-зависимым поведением было 15 (17,9%) человек. Данные о стаже и продолжительности пользования информационными технологиями в группах с различной степенью ИЗ представлены в таблице 1.

Полученные нами данные превышают средние значения, представленные в работе В.Л. Малыгина [16], согласно которым процент интернет-зависимых школьников в Москве варьирует в широких пределах от 4 до 13,4% и зависит от специализации школ. Превышение представленных показателей ИЗ относительно общероссийских обусловлено тем, что под наблюдением находились дети и подростки с усиленной депрессивной и тревожной симптоматикой.

При исследовании рефракционного статуса у подростков — пользователей сети Интернет показатели сферы и цилиндра для правого глаза составили в среднем -1,3±0,2 и -0,5±0,1 дптр, для левого — соответственно -1,4±0,2 и -0,6±0,1 дптр.

Распределение значений СЭ у всех обследованных представлено на рисунке 1. Среднее значение данного показателя для правого глаза составило -1,5±0,2 дптр, для левого глаза — -1,7±0,2 дптр. Из представленных данных следует, что среднее значение СЭ рефракции смещено в сторону миопии.

Более детальный анализ показателей СЭ у подростков с различной степенью ИЗ показал следующее (табл. 2).

Достоверных различий показателей СЭ для правого и левого глаза во всех группах обследованных выявлено не было, минимальные значения СЭ обнаружены у подростков со сформированным интернет-зависимым поведением. Значения СЭ у подростков, склонных к ИЗ, и у подростков без признаков ИЗ статистически значимо не различались (p>0,05), во всех обследованных группах прослеживается высокая вариабельность показателей СЭ. Минимальный коэффициент дисперсии наблюдался в группе подростков с ИЗ (D=1,3 для правых глаз и 1,6 для левых), максимальный — у подростков, склонных к формированию ИЗ (D=5,1 и 4,8 соответственно) (см. табл. 2).

Учитывая смещение СЭ в сторону миопии, а также его более эмметропичное значение в группе подростков с интернет-зависимым поведением, мы подробнее рассмотрели аномалии рефракции (рис. 2), наличие миопии и гиперметропии у обследованных с разной степенью ИЗ.

Значение χ² составило 2,037, статистически значимой (p=0,729) связи между ИЗ и аномалиями рефракции выявлено не было.

Корреляционный анализ показателей рефракции, с одной стороны, и стажа пользования компьютером, смартфоном и сети Интернет — с другой, вопреки ожиданиям выявил лишь слабую отрицательную статистически незначимую связь (например, для правых глаз R=-0,11, p=0,3; R=-0,06, p=0,6; R=-0,13, p=0,24 соответственно) (рис. 3).

Обсуждение

Полученные нами данные о частоте выявления миопии в совокупной группе у обследованных подростков — 76,2% (СЭ -0,5 дптр и ниже) — существенно превышают европейские показатели и приближаются к значениям, полученным в странах Юго-Восточной Азии, где частота миопии у подростков достигает 87,65%.

Данные о более «эмметропичных» показателях СЭ у подростков с ИЗ относительно групп подростков без признаков ИЗ или на стадии ее формирования могут показаться парадоксальными и противоречащими представлениям о формировании миопии. В частности, показатели рефракции, полученные нами в группе подростков с ИЗ, оказались ближе к эмметропии относительно обследованных как без проявлений ИЗ, так и на стадии ее формирования. Прежде всего, эти данные в очередной раз подтверждают сложный и многофакторный характер формирования миопии у детей и подростков.

Рассматривая особенности воздействия сети Интернет на зрительную систему детей и подростков в целом и рефрактогенез в частности, важно учитывать возрастные особенности. Известно, что рост и развитие зрительных функций происходят гетерохронно. Прежде всего, в раннем постнатальном (до 2 мес.) периоде развивается контрастная чувствительность, далее — цветовое зрение, затем происходит быстрое увеличение остроты зрения и временного контраста, но системы, связанные с пространственной и временной интеграцией высших зрительных функций, развиваются вплоть до школьного возраста [17].

Еще большее значение при изучении возрастных особенностей компьютерного зрительного синдрома и миопии у детей и подростков — пользователей сети Интернет имеют критические периоды в развитии зрительной системы. Из экспериментальных данных известно, что депривация по-разному влияет на различные показатели зрительного восприятия: яркостную и хроматическую чувствительность только в течение первых 3–6 мес., а пространственную модуляцию и высокую пространственно-частотную чувствительность — в течение 1–2 лет [18]. Зрительное восприятие с экрана любого девайса сильно отличается от нормальной зрительной среды по целому ряду эргономических характеристик (длительная фиксация на ограниченном расстоянии, спектральные характеристики, пиксельное изображение, прямой источник излучения и т. д.). Учитывая это, мы можем сказать, что нерациональное, чрезмерное пользование девайсами с самого раннего возраста служит своего рода зрительной депривацией с соответствующими последствиями. Сложный, многофакторный характер патологий рефракции и их взаимосвязь с чрезмерным потреблением мультимедийной продукции у учащихся показаны в работе Е.П. Тарутты и соавт. [19], авторы подчеркивают, что это обстоятельство необходимо учитывать для профилактики развития прогрессирующей миопии и ее осложнений у детей.

Заключение

Высокая распространенность миопии, наряду со слабыми корреляционными взаимосвязями между ИЗ и интенсивностью пользования девайсами, с одной стороны, и показателями СЭ — с другой, отнюдь не свидетельствует об отсутствии негативного влияния информационных технологий на зрение детей и подростков, но в очередной раз подтверждает мнение о сложности процессов формирования у них близорукости. Результаты наших собственных исследований, а также новейшие публикации о патологии рефракции позволяют выделить прямые, связанные с визуальными характеристиками, и косвенные — нейрорегуляторные — факторы негативного воздействия мобильных цифровых устройств на зрительные функции современных детей и подростков.

Вполне очевидно, что эта глобальная медико-социальная проблема требует своего решения на самых разных уровнях, от широкомасштабных эпидемиологических до углубленных нейрофизиологических исследований.

Сведения об авторах:

Мухамадеев Тимур Рафаэльевич — д.м.н., заведующий кафедрой офтальмологии с курсом ИДПО ФГБОУ ВО БГМУ Минздрава России; 450008, Россия, г. Уфа, ул. Ленина, д. 3; ORCID iD 0000-0003-3078-2464.

Ахмадеев Рустэм Раисович — д.м.н., профессор, нейрофизиолог, медицинский психолог Всероссийский центр глазной и пластической хирургии ФГБОУ ВО БГМУ Минздрава России; 450075, Россия, г. Уфа, ул. Зорге, д. 67/1; ORCID iD 0000-0002-0212-2162.

Шайхутдинова Элина Фаритовна — врач-офтальмолог Центра лазерного восстановления зрения «Optimed», ЗАО «Оптимедсервис»; 450059, Россия, г. Уфа, ул. 50 лет СССР, д. 8; ORCID iD 0000-0002-0174-3637.

Хусниярова Алеся Ринатовна — врач-офтальмолог ФГБОУ ВО БГМУ Минздрава России; 450008, Россия, г. Уфа, ул. Ленина, д. 3; ORCID iD 0000-0002-5259-9401.

Контактная информация: Мухамадеев Тимур Рафаэльевич, e-mail: photobgmu@gmail.com.

Прозрачность финансовой деятельности: никто из авторов не имеет финансовой заинтересованности в представленных материалах или методах.

Конфликт интересов отсутствует.

Статья поступила 22.06.2023.

Поступила после рецензирования 13.07.2023.

Принята в печать 07.09.2023.

About the authors:

Timur R. Mukhamadeev — Dr. Sc. (Med.), Head of the Department of Ophthalmology with the course of the Institute of Additional Professional Education, Bashkir State Medical University; 3, Lenin str., Ufa, 450008, Russian Federation; ORCID iD 0000-0003-3078-2464.

Rustem R. Akhmadeev — Dr. Sc. (Med.), Professor, All-Russian Center for Eye and Plastic Surgery of the Bashkir State Medical University; 67/1, Zorge str., Ufa, 450075, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-0212-2162.

Elina F. Shaykhutdinova — ophthalmologist, Center of Laser Vision Recovery «Optimed», CJSC «Optimedservis»; 8, 50 let USSR Str. Ufa, 450059, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-0174-3637.

Alesya R. Khusniyarova — ophthalmologist, Bashkir State Medical University; 3, Lenin str., Ufa, 450008, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-5259-9401. Contact information: Timur R. Mukhamadeev, e-mail: photobgmu@gmail.com.

Financial Disclosure: no authors have a financial or property interest in any material or method mentioned.

There is no conflict of interest.

Received 22.06.2023.

Revised 13.07.2023.

Accepted 07.09.2023.