Влияние глаукомы и катаракты на повседневную деятельность пациентов с саркопеническим ожирением | Копылов А.Е., Агарков Н.М., Алымова М.В.

Введение

Катаракта и глаукома в течение ряда последних лет остаются главными причинами нарушения зрения у населения различных стран мира [1–4]: 65,2 млн человек имеют умеренные и тяжелые нарушения зрения или обратимую слепоту из-за катаракты [5], а глаукома вызвала необратимую слепоту у 3,61 млн человек [2]. Число пациентов с первичной открытоугольной и закрытоугольной глаукомой, по прогнозным оценкам, к 2040 г. достигнет в мире 111,8 млн [6]. Катаракта и глаукома как возраст-ассоциированные офтальмозаболевания сопряжены с продолжающимся старением населения и со значительными индивидуальными и социально-экономическими издержками, обусловленными существенными личными и государственными затратами на лечение этих заболеваний, а также — вследствие ухудшения зрения — с высоким риском падений и переломов при травматизации, социальной изоляцией, затруднениями при движении и ходьбе, способствующими развитию СО в связи с гипомобильностью и гиподинамией.

Однако только в единичных исследованиях сообщается об ассоциации СО с нарушением зрения при пролиферативной диабетической ретинопатии [7], а ее наличие увеличивает риск СО, согласно многомерному логистическому регрессионному анализу, в 7,78 раза с 95% доверительным интервалом, равным 1,52–39,81 (p=0,014). СО в сочетании с офтальмологическими заболеваниями и нарушением зрения ухудшает повседневную жизнь многих пациентов и вызывает разной степени зависимость от посторонней помощи при уходе за собой, но влияние катаракты и глаукомы на деятельность в повседневной жизни пожилых пациентов с СО остается неизвестным. Кроме того, для оценки деятельности в повседневной жизни пациентов с глаукомой и катарактой используются шкалы, предназначенные для пациентов с соматической патологией (ишемической болезнью сердца, артериальной гипертензией, метаболическим синдромом), не способные установить влияние сниженных зрительных функций на выполнение действий с мелкими предметами, нечетко различающимися предметами или объектами, требующими хорошего центрального и периферического зрения.

Цель исследования — оценить влияние глаукомы и катаракты на деятельность в повседневной жизни пожилых пациентов с СО.

Материал и методы

В исследовании приняли участие 128 пациентов 60–74 лет с незрелой катарактой и СО (средний возраст 68,5±2,1 года, мужчин — 46,1%, женщин — 53,9%), 125 пациентов того же возраста с глаукомой IIa стадии и СО (средний возраст 67,2±1,9 года, мужчин — 48,1%, женщин — 51,9%), проходивших стационарное лечение в Тамбовском филиале ФГАУ «НМИЦ «МНТК «Микрохирургия глаза» им. акад. С.Н. Федорова» Минздрава России. Все пациенты подписали информированное согласие на участие в исследовании. Проведение исследования одобрено этическим комитетом Тамбовского филиала ФГАУ «НМИЦ «МНТК «Микрохирургия глаза» им. акад. С.Н. Федорова» Минздрава России.

Под СО понималось сочетание саркопении и ожирения у одного и того же пациента с глаукомой и катарактой, характеризующееся одновременным накоплением жира в организме и потерей мышечной массы [8]. Ожирение оценивалось по величине индекса массы тела ≥30,0 кг/м2, а саркопения — по шкале European Working Group on Sarcopenia in older people [8]. Диагностика глаукомы и катаракты осуществлялась в соответствии с критериями, приведенными в клинических рекомендациях «Старческая катаракта» и «Национальное руководство по глаукоме» [9, 10].

Для оценки деятельности пациентов с СО, катарактой и глаукомой в повседневной жизни применялся разработанный нами тест [11]. Он включал 8 вопросов:

• как легко вставить нитку в ушко иглы?

• сложно ли читать текст?

• сложно ли отрезать бумагу заданных размеров?

• сложно ли подстричь ногти?

• сложно ли различать цифры на телефоне?

• сложно ли написать текст?

• сложно ли посчитать деньги?

• сложно ли различать цвет предметов (одежды)?

Каждый вопрос имел одинаковые градации ответов: легко (0 баллов); сложно сделать, но я с этим справлюсь (1 балл); не смогу сделать (2 балла).

Максимальное количество баллов по данному тесту соответствовало 16. Зависимость от посторонних в повседневной жизни классифицировалась на легкую — 0–6 баллов, умеренную (среднюю) — 7–10 баллов, выраженную (полную) — 11–16 баллов.

Использовались стандартные методы статистической обработки данных. При оценке достоверности использовался непараметрический критерий χ2 и программа Statistica 10.0, факторный анализ. Статистически значимым считалось различие при p<0,05.

Результаты и обсуждение

Нами установлено более выраженное влияние на деятельность в повседневной жизни катаракты, сочетанной с СО, вызывающими полную зависимость от окружающих (12,18 балла), по сравнению с влиянием глаукомы, сочетанной с СО, вызывающими умеренную зависимость (10,18 балла, p<0,01).

Среди критериев, по которым оценивалась деятельность в повседневной жизни пациентов пожилого возраста с катарактой и глаукомой в сочетании с СО, наиболее высокие баллы в обеих группах получили такие виды деятельности, как вдевание нитки в иглу и стрижка ногтей (табл. 1), что указывает на выраженную зависимость от окружающих при выполнении пациентами этих видов деятельности.

Вместе с тем, несмотря на доминирование названных видов деятельности в повседневной жизни в сопоставляемых группах, более существенные и статистически значимые ограничения установлены среди пациентов с катарактой при самостоятельном вдевании нитки в иглу. При стрижке ногтей, втором сложном виде деятельности, у пациентов с катарактой и СО зависимость от помощи окружающих больше, чему у пациентов с глаукомой и СО. У последних существенным ограничением деятельности в повседневной жизни со статистически значимым различием, занимающим третье ранговое место, выступает прочтение текста, тогда как у пациентов с катарактой и СО на этой позиции находится зависимость от посторонней помощи при написании текста. По четвертой ранговой позиции для пациентов с нарушением зрения также выявлены достоверные различия. В целом по интегральной величине катаракта и СО вызывают полную зависимость пациентов от посторонней помощи в повседневной жизни, а глаукома и СО — умеренную зависимость.

Факторный анализ влияния катаракты и СО, а также глаукомы и СО на деятельность в повседневной жизни в большинстве случаев подтвердил установленные ранее закономерности формирования ограничений у пациентов (табл. 2).

Метод факторного анализа, выполненного для сравниваемых клинических групп, показал наибольшую факторную нагрузку на формирование зависимости от посторонней помощи при вдевании нитки в иглу и несколько меньшее влияние без статистически значимых различий при самостоятельной стрижке ногтей. По вышеупомянутым видам деятельности в повседневной жизни у пациентов с глаукомой и СО факторная нагрузка была статистически значимо ниже, чем у пациентов с катарактой и СО.

У пациентов с катарактой и СО существенной является факторная нагрузка при самостоятельном чтении и написании текста, тогда как у пациентов с глаукомой и СО такая нагрузка практически в 2 раза ниже со статистически значимым различием. Следует указать также на существенное влияние отрезания бумаги заданных размеров в формировании ограничений у пациентов с катарактой и СО. По другим видам деятельности в повседневной жизни пациентов с глаукомой и катарактой, сочетанных с СО, статистически значимых различий между группами не установлено.

Полученные результаты свидетельствуют, что катаракта и глаукома в сочетании с СО формируют у пациентов полную и умеренную зависимость от посторонней помощи соответственно, согласно интегральным величинам, установленным нами посредством специально разработанного теста, учитывающего виды деятельности в повседневной жизни, требующие высоких зрительных функций. Такая оценка влияния катаракты и глаукомы в сочетании с СО на деятельность в повседневной жизни выполнена нами впервые. Использованный тест включает виды деятельности, которые представляют наибольшие трудности для самостоятельного выполнения пациентами с катарактой и глаукомой, в отличие от шкалы Activities of Daily Living, или шкалы Бартел, предусматривающей выполнение деятельности, не требующей высоких или хороших зрительных функций (несмотря на то, что шкала Бартел, так же как и разработанный нами тест, ориентирована на оценку деятельности пациентов в повседневной жизни и изучение базовых функций, к которым, в соответствии со шкалой Бартел, относятся: одевание, приготовление пищи, соблюдение личной гигиены, пользование туалетом, передвижение по ровной поверхности, подъем по лестнице и спуск по лестнице) [12, 13].

Настоящее исследование показало более существенное негативное влияние катаракты с СО на деятельность в повседневной жизни, чем воздействие глаукомы с СО.

Среди пациентов с глаукомой в возрасте 60–74 лет наиболее значительными ограничениями по шкале Бартел выступали: тяжелая работа по дому (16,7%), покупка продуктов питания (15,5%) и путешествие за пределы города или страны (14,3%), а менее значимыми — пользование телефоном (3,6%), прием лекарств (3,6%) и приготовление пищи (7,1%) [14]. Как следует из представленных результатов, многие рассмотренные виды деятельности в повседневной жизни для оценки по шкале Бартел не требуют хороших зрительных функций, в отличие от видов деятельности, которые предусмотрены разработанным нами тестом.

Нарушение зрения вследствие глаукомы не только негативно влияет на повседневную деятельность, но и снижает социальную активность, увеличивает риск возникновения депрессии [15]. При наличии катаракты у пациентов наблюдалась зависимость от посторонней помощи при уходе за собой, узнавании людей через дорогу и чтении мелкого шрифта [16]. Эти результаты, как и предыдущие, получены также на основе шкалы Бартел и, за исключением чтения мелкого шрифта, достижимы и при низком качестве зрительных функций. Поэтому закономерно, что затруднение чтения мелкого шрифта встречалось гораздо чаще (26,7%), чем затруднение чтения дорожных знаков (8,7%).

По сравнению с вышерассмотренными публикациями нами впервые выявлено более негативное влияние старческой катаракты, чем глаукомы, на деятельность в повседневной жизни, что связано, на наш взгляд, с более существенным поражением центрального зрения при катаракте. В других исследованиях показано, что катаракта снижает деятельность в повседневной жизни в 0,94 раза и более существенно ограничивает мобильность пациентов [17]. Следует отметить, что в этом случае авторами рассматривались не все виды деятельности в повседневной жизни, предусмотренные шкалой Бартел, и поэтому оценка базовой функциональной активности являлась неполной.

Заключение

Среди проанализированных возраст-ассоциированных офтальмологических заболеваний у пожилых пациентов с СО катаракта вызывает более существенные ограничения деятельности в повседневной жизни, обусловливая формирование полной зависимости от посторонней помощи, по сравнению с глаукомой, вызывающей умеренную зависимость от окружающих. Вместе с тем у пациентов с катарактой и глаукомой, сочетанными с СО, независимо от нозологической формы офтальмопатологии, доминируют ограничения при самостоятельном вдевании нитки в иглу и стрижке ногтей, но с наибольшей факторной нагрузкой при катаракте. Это необходимо учитывать, когда пациенту даются рекомендации по поведению в быту и выполнению деятельности в повседневной жизни, связанной с самостоятельным уходом за собой.

Сведения об авторах:

Копылов Андрей Евгеньевич — к.м.н., заведующий отделением лазерного рефракционного центра Тамбовского филиала ФГАУ «НМИЦ «МНТК «Микрохирургия глаза» им. акад. С.Н. Федорова» Минздрава России; 392000, Россия, г. Тамбов, Рассказовское ш., д. 1; ORCID iD 0000-0002-3536-1645.

Агарков Николай Михайлович — д.м.н., профессор кафедры биомедицинской инженерии ФГБОУ ВО «Юго-Западный государственный университет»; 305040, Россия, г. Курск, ул. 50 лет Октября, д. 94; старший научный сотрудник лаборатории «Проблемы старения» ФГАОУ ВО «Белгородский государственный национальный исследовательский университет»; 308015, Россия, г. Белгород, ул. Победы, д. 85; научный консультант Тамбовского филиала ФГАУ «НМИЦ «МНТК «Микрохирургия глаза» им. акад. С.Н. Федорова» Минздрава России; 392000, Россия, г. Тамбов, Рассказовское ш., д. 1; ORCID iD 0000-0002-4821-3692.

Алымова Мария Витальевна — студентка кафедры биомедицинской инженерии ФГБОУ ВО «Юго-Западный государственный университет»; 305040, Россия, г. Курск, ул. 50 лет Октября, д. 94; ORCID iD 0000-0002-5438-4201.

Контактная информация: Агарков Николай Михайлович, e-mail: vitalaxen@mail.ru.

Прозрачность финансовой деятельности: никто из авторов не имеет финансовой заинтересованности в представленных материалах или методах.

Конфликт интересов отсутствует.

Статья поступила 21.11.2023.

Поступила после рецензирования 12.12.2023.

Принята в печать 09.01.2024.

About the authors:

Andrey E. Kopylov — C. Sc. (Med.), Head of the Department of Laser Refractive Center, Tambov Branch of the S. Fyodorov Eye Microsurgery Federal State Institution; 1, Rasskazovskoe road, Tambov, 392000, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-3536-1645.

Nikolay M. Agarkov — Dr. Sc. (Med.), professor of the Department of Biomedical Engineering, Southwestern State University; 94, 50 let Oktyabrya, Kursk, 305040, Russian Federation; senior researcher of the Laboratory «Problems of Aging», Belgorod State National Research University; 85, Pobedy str., Belgorod, 308015, Russian Federation; scientific consultant, Tambov Branch of the S. Fyodorov Eye Microsurgery Federal State Institution; 1, Rasskazovskoe road, Tambov, 392000, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-4821-3692.

Mariya V. Alymova — student of the Department of Biomedical Engineering, Southwestern State University; 94, 50 let Oktyabrya, Kursk, 305040, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-5438-4201.

Contact information: Nikolay M. Agarkov, e-mail: vitalaxen@mail.ru.

Financial Disclosure: no authors have a financial or property interest in any material or method mentioned.

There is no conflict of interest.

Received 21.11.2023.

Revised 12.12.2023.

Accepted 09.01.2024.