ГЕОЭКОЛОГИЧЕСКАЯ ОЦЕНКА ПЕСЧАНЫХ ОТЛОЖЕНИЙ БАРА НА ВХОДЕ В КАЛИНИНГРАДСКИЙ-ВИСЛИНСКИЙ ЗАЛИВ | Опубликовать статью ВАК, elibrary (НЭБ)

ГЕОЭКОЛОГИЧЕСКАЯ ОЦЕНКА ПЕСЧАНЫХ ОТЛОЖЕНИЙ БАРА НА ВХОДЕ
В КАЛИНИНГРАДСКИЙ-ВИСЛИНСКИЙ ЗАЛИВ

Научная статья

Закиров Р.Б.^1, *, Чубаренко Б.В.², Чечко В.А.³

¹ ORCID: 0000-0002-0351-3288;

² ORCID: 0000-0001-7988-1717;

³ ORCID: 0000-0003-3030-1165;

¹ Балтийский федеральный университет им. И. Канта, Калининград, Россия;

^{1, 2, 3} Институт океанологии им. П.П. Ширшова Российской академии наук, Москва, Россия

* Корреспондирующий автор (kotruslan2[at]gmail.com)

Аннотация

В статье представлены результаты гранулометрического и геохимического анализов донных отложений внутреннего бара Вислинского-Калининградского залива. Результаты сравнивались с фоновыми значениями донных отложений Вислинского залива и Балтийского моря. Отложения внутреннего бара не состоят на 100 % из песчаных отложений. Содержание тяжелых металлов и нефтепродуктов не превышает предельного уровня загрязненности, по ряду загрязнителей отмечено уменьшение концентраций по направлению из залива в море. Материал, захороненный в пределах бара, относится к классу 0 и может без ограничений использоваться для намыва территорий, отвала в водные объекты и в других хозяйственных целях.

Ключевые слова: внутренний бар, донные отложения, гранулометрический состав, тяжелые металлы, нефтепродукты.

A GEOECOLOGICAL ASSESSMENT OF THE BAYMOUTH DEPOSITS
IN THE VISTULA LAGOON

Research article

Zakirov R.B.^1, *, Chubarenko B.V.², Chechko V.A. ²

¹ ORCID: 0000-0002-0351-3288;

² ORCID: 0000-0001-7988-1717;

³ ORCID: 0000-0003-3030-1165;

¹ I. Kant Baltic Federal University, Kaliningrad, Russia;

^{1, 2, 3} Shirshov Institute of Oceanology, Moscow, Russia

* Corresponding author (kotruslan2[at]gmail.com)

Abstract

The article presents the results of granulometric and geochemical analyses of bottom sediments of the inner bar of the Vistula Lagoon. The results are compared with the background values of the bottom sediments of the Vistula Lagoon and the Baltic Sea. The deposits of the inner bar do not consist of 100% sand deposits. The content of heavy metals and petroleum products does not exceed the limit level of contamination, for a number of pollutants, a decrease in concentrations was noted in the direction from the gulf to the sea.  The material buried within the bar belongs to Class 0 and can be used without restrictions for alluvial areas, dumping into water bodies, and for other economic purposes.

Keywords: internal bar, bottom sediments, granulometric composition, heavy metals, petroleum products.

Введение

Вислинский-Калининградский залив (площадь – 838 км², средняя глубина 2.3 м) – один из крупнейших водоемов лагунного типа на Балтийском побережье (в официальных источниках северная принадлежащая России (56,2 % площади) часть залива, именуется Калининградским заливом, южная (польская) часть – Вислинским заливом. Хотя в [10] используется название «Калининградский/Вислинский залив», но, имея ввиду две части одного целого географического объекта, здесь и далее будем использовать название «Вислинский-Калининградский залив». Аналогично и для Вислинская-Балтийская коса) (Рисунок 1a) [1], [2]. Он отделен от моря песчаной пересыпью – Вислинской-Балтийской косой; а водообмен с Балтийским морем осуществляется через узкий Балтийский пролив (Рисунок 1б) [3].

Интенсивное развитие хозяйственной деятельности в акватории залива знаменуется началом берегоукрепления Балтийского пролива в 17–18 веках (строительство молов) [4], [5]. Ряд исследований частично раскрывают механизмы эволюции побережья залива под влиянием техногенеза. Укрепление берегов Балтийского пролива и строительство Калининградского морского канала [6] привели в большей степени к изменению береговой линии морского побережья [4], [7], [8], [9]. После зарегулирования стока реки Ногат [3] в значительной мере уменьшился суммарный речной сток и количество приносимого терригенного материала в акваторию залива. Все эти вмешательства привели к масштабным изменениям условий осадконакопления и к изменениям состава донных отложений по всей площади акватории [3], [11], [12], [13].

Гидролого-седиментационная обстановка в районе Балтийского пролива (см. рисунок 1б) установилась в исторической перспективе (пролив образовался в 1510 г.). Она претерпела изменения вследствие искусственной модификации системы залива:

(а) строительство оградительных молов пролива (южный мол – 1768–1780 гг., северный мол – 1818–1840 гг.),

(б) введение в строй глубокого судоходного канала (ныне – Калининградский морской канал), соединившего Балтийский пролив с устьем реки Преголи (1901 г.),

(в) зарегулирование стока реки Ногат (1916 г.).

Установившийся режим водообмена залива с морем характеризуется частой сменой направления течений: на заток – из моря в залив, и на отток – из залива в море [14]. При актах оттоков, взвешенная илистая фракция выносится из залива в море, а при актах затоков вместе с морскими водами в акваторию залива заносится морской песок, который затем откладывается на входе в залив поперек линии тока Балтийского пролива (см. рисунок 1б). Образовавшаяся со временем песчаная отмель по своим очертаниям и форме стала напоминать подводный бар, с глубинами над ним около 1 м. Он имеет вытянутую форму и перекрывает кратчайший судоходный проход из Балтийского моря в акваторию Вислинского (Калининградского) залива.

Между тем, природный песок является одним из самых востребованных материалов в строительной индустрии, а на региональном уровне материал песчаного тела бара может быть полезен для целей берегозащиты и рекреации – намыв пляжей и берегоукрепление.

Геоэкологические оценки осадков в заливе проводилась [15], [16] с использованием сетки станций, которая не захватывала этот песчаный бар, поэтому эти результаты не могут быть напрямую использованы для оценки пригодности песчаного материала для его дальнейшего использования.

Цель исследования – выполнить предварительную геоэкологическую оценку поверхностного слоя отложений внутреннего песчаного бара у входа в Вислинский-Калининградский залив и оценить возможность использования материала бара для хозяйственных целей (на основе гранулометрического и геохимического анализов).

Рис. 1 – Район исследования:

а – Вислинский-Калининградский залив в юго-восточной части Балтийского моря; б – схема отбора проб

 

Методы исследования

Гидрохимические и седиментационные условия на входе в залив регулируются режимом водообмена, поэтому схема пробоотбора (см. рисунок 1б) определена исходя из районирования акватории Вислинского-Калининградского залива по гидролого-седиментационным условиям [17], [18], [19] и актуальной санитарно-эпидемиологической оценки обстановки [15].

У морского побережья Вислинской-Балтийской косы (точка 1) (см. рисунок 1б) вдольбереговым потоком наносов переносится чистый, хорошо сортированный морской песок [20]. В точке 2 (вершина бара) (см. рисунок 1б), между «морской» и «лагунной» седиментационными обстановками, в условиях влияния водообмена залива с морем могут откладываться как морские песчаные отложения [11], так и загрязненные илистые отложения залива [15]. Частичная замкнутость акватории Вислинского-Калининградского залива обуславливает его роль как седиментационной ловушки [13], [16], [17], и, соответственно, вместе с осадками в заливе накапливаются загрязняющие вещества, поэтому точка 3 (см. рисунок 1б) расположена в центре котловины залива, где развиты более тонкие илистые отложения [11], которые характеризуются наибольшим загрязнением [15].

В каждой из точек 1-3 (см. рисунок 1б) отобрано по одной пробе поверхностного слоя донных отложений (слой 0.1÷0.15 м). Пробоотбор выполнялся с маломерного плавсредства ручным одноканатным грейферным ковшом конструкции Ван-Вина. Представительность такой минимизированной схемы отбора основана на многолетнем опыте авторов [7], [11], [19], [22] по изучению системы Вислинского-Калининградского залива и наличием обширных архивных материалов, использовавшихся для определения точек пробоотбора.

Отобранные материал упаковывался в пластиковые пакеты со струной, и передавался изучение в центр лабораторного анализа и технических измерений по Калининградской области (ЦЛАТИ), где в пробах определялось содержание загрязняющих веществ (тяжелых металлов и нефтепродуктов): (мышьяк (As), медь (Cu), ртуть (Hg), хром (Сr), цинк (Zn) кадмий (Cd), никель (Ni), свинец (Pb), нефтепродукты.

Геоэкологическая оценка загрязненности отложений выполнялась по региональному нормативу «Нормы и критерии оценки загрязненности донных отложений в водных объектах Санкт-Петербурга». Приведенные в документе нормы и критерии (Табл. 1), широко применяются в дноуглубительной практике и распространяются на все типы извлекаемых из водных объектов донных отложений при проведении дноуглубительных работ и при решении вопросов дальнейшего использования этих отложений (намыв территорий, сброс в водные объекты, складирование в специально оборудованные отвалы с выполнением комплекса защитных мероприятий) [23]. Этот метод присваивает класс, степень и уровень загрязненности.

Гранулометрический состав изучался по десятичной гранулометрической шкале (ГОСТ 25100-2020) ситовым и ареометрическим методом. В перечень десятичной гранулометрической шкалы по уменьшению крупности частиц входят: крупный гравий (5.0 – 10.0 мм), мелкий гравий (2.0÷5.0 мм), грубый песок (1.0÷2.0 мм), крупный песок (0.5÷1.0 мм), средний песок (0.25÷0.5 мм), мелкий песок (0.1÷0.25 мм), мелкая фракция (менее 0.1 мм).

 

Таблица 1 – Предельные содержания тяжелых металлов и нефтепродуктов в донных отложениях
по классификации отечественного норматива

Наименование	Целевой уровень	Предельный уровень	Проверочный уровень	Уровень требующий вмешательства
Цинк (Zn), мг/кг	140	480	720	720 <
Медь (Cu), мг/кг	< 35	35	90	190
Хром (Cr), мг/кг	100	380	380	380
Свинец (Pb), мг/кг	85	530	530	530
Кадмий (Cd), мг/кг	0,8	2	7,5	12
Никель (Ni), мг/кг	35	35	45	210
Ртуть (Hg), мг/кг	0,3	0,5	1,6	10
Мышьяк (As),мг/кг	29	55	55	55
Нефтепродукты, мг/кг	180	1000	3000	5000

 

Примечание: составлено по [23]

 

Основные результаты

Морские отложения (точка 1) характеризуются преимущественно песчаным составом: мелкий песок (0,10÷0,25 мм) – 52 %, средний песок (0,25÷0,50 мм) – 44 %, крупный песок (0,50÷1,0 мм) – 3 %, мелкая фракция (менее 1 мм) и грубый песок (1,0÷2,0 мм) практически отсутствуют – 0,3 %. Поверхностный слой отложений внутреннего бара (точка 2) в большей степени характеризуется песчаным составом и малым содержанием частиц мелкой фракции: 44 % – средний песок (0,25÷0,50 мм), 42 % – мелкий песок (0,1÷0,25 мм), 12 % мелкая фракция (менее 0,1 мм). В отложениях залива (точка 3) больше всего содержится мелкого песка (0,10÷0,25 мм) – 65 %, затем по мере уменьшения содержания следует средний песок (0,25÷0,50 мм) – 19 %, мелкая фракция (менее 1 мм) – 12 %, крупный песок (0,50÷1,0мм) – 2,5 % и редкие включения размерностью более 1 мм – менее 1%.

 

Таблица 2 – Гранулометрический состав (по десятичной классификации) поверхностного слоя донных отложений (точки отбора проб 1–3)

№ точки	1	2	3
Район отбора пробы	Морское побережье	Внутренний бар	Вислинский залив
Глубина пробоотбора, m	5	1,5	4,5
Крупный гравий (5,0÷10,0 мм), %	0	0	0,4
Мелкий гравий(2,0÷5,0мм),%	0	0,2	0,4
Грубый песок (1,0÷2,0мм),%	0,3	0,4	0,7
Крупный песок (0,50÷1,0мм), %	3,3	1,2	2,5
Средний песок (0,25÷0,50мм), %	44	44,3	18,9
Мелкий песок (0,10÷0,25мм), %	52,1	41,7	65
Мелкая фракция (менее 0,10 мм),%	0,3	12,2	12,1

 

 

Общее содержание тяжелых металлов в донных отложениях трех точек (точки 1-3) находится в допустимых пределах (Табл. 2.). Больше всего в пробах содержится никеля (Ni) (от 32 до 35 мг/кг) затем, по мере уменьшения значений, следует хром (Cr) (от 7,3 до 39 мг/л), свинец (Pb) (от 21 до 24 мг/кг), цинк (Zn) (от 7,5 до 28 мг/кг), медь (Cu) (от 1,7 до 8,2 мг/кг), мышьяк (As) (от 0,05 до 1,9 мг/кг), кадмий (Cd) (от 0,064 до 0,094 мг/кг), ртуть (Hg) (от 0,0073 до 0,029 мг/кг). Содержание нефтепродуктов (от 40 до 179 мг/кг) находится в допустимых пределах, но в заливе эти значения приближаются к пороговой отметке (в точке 3).

Рис. 2 – Гранулометрический состав поверхностного слоя донных отложений точек отбора проб 1–3 (см. рисунок 1б)

 

Распределение концентраций загрязняющих веществ оценивалось по отношению к предполагаемому источнику загрязнения – отложениям Калининградского-Вислинского залива (значения в точке 3 приняты за 100 %). Содержание цинка (Zn) в отложениях бара (точка 2) на 15 % меньше, а в морских отложениях его меньше на 74 %, чем в осадках залива. Содержание меди (Cu) в точке 2 на 18% меньше, а в точке 1 на 19 % меньше, по сравнению с заливом (точка 3). Хрома (Cr) в отложениях бара (точка 2) содержится на 21% выше чем в заливе (точка 3), а в морских отложениях (точка 1) напротив, ниже на 71%. Ртути (Hg) в отложениях бара (точка 2) содержится на 75 % меньше, а в морских отложениях (точка 1) ее на 34 % меньше чем в заливе (точка 1). Содержание мышьяка (As) в отложения внутреннего бара (точка 2) на 50% выше, а в морских отложениях (точка 1) он практически отсутствует. Содержания свинца (Pb), кадмия (Cd) и никеля (Ni) в точках 1, 2, 3 находятся на одном уровне. Нефтепродуктов в отложениях бара (точка 2) и в морских отложениях (точка 1) содержится на 60% меньше, по сравнению с отложениями залива (точка 3).

 

Таблица 2 – Содержание тяжелых металлов и нефтепродуктов в точках пробоотбора 1–3

№ точки	1	2	3	Значения целевого уровня*
Район отбора пробы	Морское побережье	Внутренний бар	Вислинский залив
Глубина пробоотбора, м	5	1	4
Цинк(Zn), мг/кг	7,5	24	28	140
Медь (Cu), мг/кг	1,7	2,3	8,2	35
Хром(Cr), мг/кг	7,3	39	32	100
Свинец (Pb), мг/кг	24	24	21	85
Кадмий (Cd), мг/кг	0,064	0,094	0,077	0,8
Никель (Ni), мг/кг	33	35	32	35
Ртуть(Hg), мг/кг	0,01	0,0073	0,029	0,3
Мышьяк(As), мг/кг	0,05	3,7	1,9	29
Нефтепродукты, мг/кг	40	40	179	180

Примечание: * – указано по [23]

 

Обсуждение

Гранулометрический состав поверхностного слоя отложений бара (точка 2) представлен тремя основными размерностями и составлен на 100 % из песчаного материала: средний песок (0,25÷0,50 мм) – 44 %, мелкий песок (0,10÷0,25 мм) – 42%, мелкая фракция (менее 0,10 мм) – 12%. Вероятно, что средний песок поступает со стороны моря, т.к. его содержание в точке 2 фактически равно содержанию в точке 1, а в отложениях залива (точка 3) его содержится в 2 раза меньше. Мелкая фракция (менее 0,10 мм) характерна для отложений акватории залива (точка 3). Мелкий песок (0,10÷0,25 мм) в значительной пропорции содержится во всех трех пробах и характерен для гидродинамических условий морской прибрежной зоны (точка 1) и акватории залива (точка 3), поэтому предполагается, что он мигрирует между этими зонами.

Содержание тяжелых металлов и нефтепродуктов во всех трех точках (точки 1-3) находятся в допустимых пределах и не превышают допустимых значений (см. табл. 1). По критериям регионального норматива [23], поверхностный слой донных осадков аккумулятивной области устьевого обратного бара относится к классу 0 и считается чистым. Донные осадки этого класса могут без ограничений использоваться для намыва территорий, отвала в водные объекты и в других хозяйственных целях [23]. Эти результаты относятся к поверхностному, наиболее подверженному загрязнению слою осадка, и, следовательно, можно сделать предварительный вывод о достаточном качестве всего материала, захороненного в баре.

По распределению содержания отмечено уменьшение концентраций цинка (Zn), мышьяка (As), меди (Cu), ртути (Hg), хрома (Сr) и нефтепродуктов по направлению из залива (точка 3) в море (точка 1). Содержание кадмия (Cd), никеля (Ni) и свинца (Pb) в донных отложениях точек 1-2 находятся либо на одном уровне, либо эти значения выше концентраций в заливе (точка 3).

Заключение

Поверхностный слой донных отложений внутреннего бара не состоит на 100% из морского материала, как предполагалось ранее [24]. В точке 2 отмечено содержание песчаной фракции (0,10÷2,00 мм) – 87 %, характерной для морских отложений (точка 1) и мелкозернистой фракции (менее 0.1 мм) – 12%, характерной для отложений залива (точка 3). Крупные частицы (более 2,00 мм) представлены редкими включениями – до 1%.

Материал, захороненный в пределах бара, относится к классу 0 и считается чистым по критериям регионального норматива [23]. Донные осадки этого класса могут без ограничений использоваться для намыва территорий, отвала в водные объекты и в других хозяйственных целях [23].

Финансирование Полевые работы и лабораторный анализ поддержаны проектом РФФИ 19-35-90069. Анализ данных проводился в рамках темы 0128-2021-0012 Госзадания Института океанологии им. П.П. Ширшова РАН.

Funding The fieldwork and laboratory analysis were supported by RFBR 19-35-90069 project. The analysis of data was organized within the theme 0128-2021-0012 of the State Assignment of the Shirshov Institute of Oceanology of Russian Academy of Sciences.

 

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

1. Chubarenko B. Comparison of Darss-Zingst Bodden Chain and Vistula Lagoon (Baltic Sea) in a view of hydrodynamic numerical modelling / B. Chubarenko, I. Chubarenko, H. Baudler // Baltica. – 2005. – Vol. 18. – №. 2.
2. Chubarenko B. The vistula lagoon / Chubarenko B., P. Margoński // Ecology of Baltic coastal waters. – Springer, Berlin, Heidelberg, 2008. – P. 167-195.
3. Лазаренко Н.К. Гидрометеорологические условия Вислинского залива / Н. К. Лазаренко, А. П. Маевский. – Ленинград: Гидрометеоиздат, 1971. – 178 с
4. Басс О. В. Эволюция взаимодействия природных и техногенных процессов в ходе строительства порта Балтийск / О. В. Басс // Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. Серия: Естественные и медицинские науки. – 2007. – №. 7.
5. Довыденко Л. В. Калининградский морской канал / Л. В. Довыденко. – Калининград: ООО “Живем”, 2011. – ISBN 9785903400195
6. Довыденко Л. В. 60 лет ЗАО «Гидрострой» Калининградской области / Л. В. Довыденко. – Калининград: ФГУП «Издательство и типография газеты «Страж Балтики», Минобороны России, 2016. – 120 с.
7. Чечко В. А. О динамике береговой зоны моря в районе оградительных молов Калининградского морского канала / В. А. Чечко, Б. В. Чубаренко, В. Л. Болдырев и др. // Водные ресурсы. – 2008. – Т. 35 – № 6. – С. 681-691.
8. Болдырев В. Л. Абразионные процессы на берегах Юго-Восточной Балтики / В. Л. Болдырев, В. П. Бобыкина,
   Б. В. Чубаренко и др. // Учение о развитии морских берегов: вековые традиции и идеи современности: матер. конф. – Санкт – Петербург, 2010. – С. 54-55.
9. Басс О. В. Техногенез в береговой зоне песчаных побережий внутренних морей (Ст. 1. Воздействие горнотехнической деятельности на морфолитодинамику береговой зоны юго-восточной Балтики) / О. В. Басс,
   Л. А. Жиндарев // Геоморфология. – 2007. – №. 4. – С. 17-24.
10. Кушевски В. Возможные сценарии устойчивого развитии. Глава 4.1. / В. Кушевски, К. Люкс, Б.В. Чубаренко и др. // Регион Калининградского/Вислинского залива: современное состояние и сценарий развития / Под. ред.
    В. Кушевски, Федорова Г.М., Б.В. Чубаренко, Гриценко В.А.; БФУ им. И.Канта. – Калининград, 2014. (216 с.). –
    С. 187-195. ISBN 978-5-9971-0328-6
11. Chechko V. A. Bottom sediments of the Vistula Lagoon of the Baltic Sea / V. A. Chechko, A. I. Blazhchishin // Baltica. – 2002. – V. 15. – №. 1. – P. 13-22.
12. Chubarenko B. V. New way of natural geomorphological evolution of the Vistula Lagoon due to crucial artificial influence / B. V. Chubarenko, I. P. Chubarenko // Geology of the Gdansk Basin, Baltic Sea. Yantarny Skaz, Kaliningrad. – 2001. – P. 372-375.
13. Чечко В. А. Влияние природных и антропогенных факторов на формирование осадочной толщи Калининградского залива Балтийского моря / В. А. Чечко, Б. В. Чубаренко, В. Ю. Топчая // Известия КГТУ. – 2018. – №. 48.
14. Chubarenko B. V. Water Exchange of Nontidal Estuarine Coastal Vistula Lagoon with the Baltic Sea / B. V. Chubarenko, R. B. Zakirov // Journal of Waterway, Port, Coastal, and Ocean Engineering. – 2021. – Vol. 147. – №. 4. – P. 05021005.
15. Богданов, Н. А. Тяжёлые металлы и «чернобыльский след» в донных отложениях внутреннего водоёма: Калининградский залив / Н. А. Богданов, О. В. Басс, О. А. Савостина и др. // Гигиена и санитария. – 2021. – Т. 100. –
    №. 3. – С. 208-217.
16. Богданов Н. А. Тенденции химического загрязнения и динамика Калининградского залива / Н. А. Богданов,
    А. А. Воронцов, Л. Н. Морозова // Водные ресурсы. – 2004. – Т. 31. – №. 5. – С. 576-590.
17. Михайлов В. Н. Новые определения, районирование и типизация устьевых областей рек и их частей эстуариев / В. Н. Михайлов, С. Л. Горин // Водные ресурсы. – 2012. – Т. 39. – №. 3. – С. 243-243.
18. Бровко П. Ф. Развитие прибрежных лагун / П. Ф. Бровко. – Владивосток: Изд-во Дальневосточного университета, 1990. – 148 с.
19. Чечко В. А. Особенности седиментационных условий и гидрологических показателей малых гаваней Калининградского залива / В. А. Чечко, Б. В. Чубаренко, В. А. Пилипчук // Известия КГТУ. – 2015. – №. 38. – С. 11-20.
20. Chechko V. A. Spatial structure and evolution of bottom sediments in the Vistula Lagoon / V. A. Chechko // Transboundary waters and basins in the South-East Baltic. Kaliningrad, Terra Baltica. – 2008. – P. 244-249.
21. Chechko V. Sediment balance of the Vistula Lagoon / V. Chechko, B. Chubarenko // Proc. of the Int. Conf. EMECS. – 2016. – P. 22-27.
22. Чубаренко Б. В. Модельный анализ полей течений и волнения в Вислинском заливе Балтийского моря /
    Б. В. Чубаренко, Л. В. Лейцина и др. // Океанология. – 2012. – T. 52. – № 6. – ISSN: 0030-1574. – C. 811 – 817.
23. Нормы и критерии оценки загрязненности донных отложений в водных объектах Санкт-Петербурга / Региональный норматив; разработан ОАО «Ленморниипроект» по заказу Управления по охране окружающей среды мэрии Санкт-Петербурга. – Санкт-Петербург, 1996. – 10 с.
24. Закиров Р. Б. Морфометрические характеристики подводного песчаного бара на входе в Калининградский залив как индикаторы гидродинамической структуры водообмена залива с морем / Р. Б. Закиров, Б. В. Чубаренко // Комплексные исследования Мирового океана: Материалы IV Всероссийской научной конференции молодых ученых, 22–26 апреля 2019 года / Морской гидрофизический институт РАН. – Севостополь, 2019. – С. 276-278.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Chubarenko B. Comparison of Darss-Zingst Bodden Chain and Vistula Lagoon (Baltic Sea) in a view of hydrodynamic numerical modelling / B. Chubarenko, I. Chubarenko, H. Baudler // Baltica. – 2005. – Vol. 18. – №. 2.
2. Chubarenko B. The vistula lagoon / Chubarenko B., P. Margoński // Ecology of Baltic coastal waters. – Springer, Berlin, Heidelberg, 2008. – P. 167-195.
3. Lazarenko N.K. Gidrometeorologicheskie uslovija Vislinskogo zaliva [Hydrometeorological regime of the Vistula Lagoon] / N. K. Lazarenko, A. P. Maevskij. – Leningrad: Gidrometeoizdat, 1971. – 178 p. [in Russian]
4. Bass O. V. Jevoljucija vzaimodejstvija prirodnyh i tehnogennyh processov v hode stroitel’stva porta Baltijsk [Evolution of natural and man-made processes during the construction of the port of Baltiysk] / O. V. Bass // Vestnik Baltijskogo federal’nogo universiteta im. I. Kanta. Serija: Estestvennye i medicinskie nauki [Bulletin of the Baltic Federal University. I. Kant. Series: Natural and Medical Sciences]. – 2007. – №. 7. [in Russian]
5. Dovydenko L. V. Kaliningradskij morskoj kanal [Kaliningrad Sea Canal] / L. V. Dovydenko. – Kaliningrad: OOO “Zhivem”, 2011. – ISBN 9785903400195 [in Russian]
6. Dovydenko L. V. 60 let ZAO «Gidrostroj» Kaliningradskoj oblasti [60 years of the company “Gidrostroy” of the Kaliningrad region] / L. V. Dovydenko. – Kaliningrad: FGUP « Publishing house of newspaper «Strazh Baltiki», Minoborony Rossii, 2016. – 120 p. [in Russian]
7. Chechko V. A. O dinamike beregovoj zony morja v rajone ograditel’nyh molov Kaliningradskogo morskogo kanala [On the dynamics of the coastal zone of the sea in the area of the barrier breakwaters of the Kaliningrad Sea Canal] / V. A. Chechko, B. V. Chubarenko, V. L. Boldyrev et al. // Vodnye resursy [Water resources], 2008, V. 35 – № 6. – P. 681-691. [in Russian]
8. Boldyrev V. L. Abrazionnye processy na beregah Jugo-Vostochnoj Baltiki [Abrasion processes on the shores of the Southeast Baltic] / V. L. Boldyrev, V. P. Bobykina, B. V. Chubarenko et al. // Uchenie o razvitii morskih beregov: vekovye tradicii i idei sovremennosti [The doctrine of the development of sea shores: age-old traditions and modern ideas]: mater. konf. [conference materials] – Sankt – Peterburg, 2010. – P. 54-55. [in Russian]
9. Bass O. V. Tehnogenez v beregovoj zone peschanyh poberezhij vnutrennih morej (St. 1. Vozdejstvie gornotehnicheskoj dejatel’nosti na morfolitodinamiku beregovoj zony jugo-vostochnoj Baltiki) [Technogenesis in the coastal zone of the sandy coasts of the inland seas (The impact of mining activities on the morpholythodynamics of the coastal zone of the southeastern Baltic)]/ O. V. Bass, L. A. Zhindarev // Geomorfologija [Geomorphology]. – 2007. – №. 4. – P. 17-24. [in Russian]
10. Kuszewski W. Vozmozhnye scenarii ustojchivogo razvitiya [Probable scenario of sustainable development (Chapter 4.1).] // In Kuszewski W., Fedorov G., Chubarenko B., Gritsenko V. (Eds.) Region Kaliningradskogo/Vislinskogo zaliva: sovremennoe sostoyanie i scenarij razvitiya. [Region of the Vistula Lagoon: modern state and development scenario.] Kaliningrad, Kant’s BFU, 2914. Pp. 187-195. ISBN 978-5-9971-0328-6.
11. Chechko V. A. Bottom sediments of the Vistula Lagoon of the Baltic Sea / V. A. Chechko, A. I. Blazhchishin // Baltica. – 2002. – V. 15. – №. 1. – P. 13-22.
12. Chubarenko B. V. New way of natural geomorphological evolution of the Vistula Lagoon due to crucial artificial influence / B. V. Chubarenko, I. P. Chubarenko // Geology of the Gdansk Basin, Baltic Sea. Yantarny Skaz, Kaliningrad. – 2001. – P. 372-375.
13. Chechko V. A. Vlijanie prirodnyh i antropogennyh faktorov na formirovanie osadochnoj tolshhi Kaliningradskogo zaliva Baltijskogo morja [Influence of natural and anthropogenic factors on the formation of sedimentary strata of the Kaliningrad Gulf of the Baltic Sea] / V. A. Chechko, B. V. Chubarenko, V. Ju. Topchaja // Izvestija KGTU [Izvestia KSTU]. – 2018. – №. 48.
    [in Russian]
14. Chubarenko B. V. Water Exchange of Nontidal Estuarine Coastal Vistula Lagoon with the Baltic Sea / B. V. Chubarenko, R. B. Zakirov // Journal of Waterway, Port, Coastal, and Ocean Engineering. – 2021. – Vol. 147. – №. 4. – P. 05021005.
15. Bogdanov, N. A. Tjazhjolye metally i «chernobyl’skij sled» v donnyh otlozhenijah vnutrennego vodojoma: Kaliningradskij zaliv [Heavy metals and the “Chernobyl trace” in bottom sediments of an inland water body: Kaliningrad Bay] / N. A. Bogdanov, O. V. Bass, O. A. Savostina et al. // Gigiena i sanitarija [Hygiene and sanitation]. – 2021. – V. 100. – №. 3. – P. 208-217. [in Russian]
16. Bogdanov N. A. Tendencii himicheskogo zagrjaznenija i dinamika Kaliningradskogo zaliva [Chemical pollution trends and dynamics of the Kaliningrad Bay] / N. A. Bogdanov, A. A. Voroncov, L. N. Morozova // Vodnye resursy [Water resources]. – 2004. – V. 31. – №. 5. – P. 576-590. [in Russian]
17. Mihajlov V. N. Novye opredelenija, rajonirovanie i tipizacija ust’evyh oblastej rek i ih chastej jestuariev [New definitions, zoning and typification of estuarine areas of rivers and their parts of estuaries] / V. N. Mihajlov, S. L. Gorin // Vodnye resursy [Water resources]. – 2012. – V. 39. – №. 3. – P. 243-243. [in Russian]
18. Brovko P. F. Razvitie pribrezhnyh lagun [Development of coastal lagoons] / P. F. Brovko. – Vladivostok: Far Eastern University Publishing House, 1990. – 148 p. [in Russian]
19. Chechko V. A. Osobennosti sedimentacionnyh uslovij i gidrologicheskih pokazatelej malyh gavanej Kaliningradskogo zaliva [Peculiarities of sedimentation conditions and hydrological parameters of small harbors of the Kaliningrad Bay] /
    V. A. Chechko, B. V. Chubarenko, V. A. Pilipchuk // Izvestija KGTU [Izvestia KSTU]. – 2015. – №. 38. – P. 11-20. [in Russian]
20. Chechko V. A. Spatial structure and evolution of bottom sediments in the Vistula Lagoon / V. A. Chechko // Transboundary waters and basins in the South-East Baltic. Kaliningrad, Terra Baltica. – 2008. – P. 244-249.
21. Chechko V. Sediment balance of the Vistula Lagoon / V. Chechko, B. Chubarenko // Proc. of the Int. Conf. EMECS. – 2016. – P. 22-27.
22. Chubarenko B.V. Model`ny`j analiz polej techenij i volneniya v Vislinskom zalive Baltijskogo morya [Model analysis of the currents and wind waves in the Vistula lagoon of the Baltic Sea] / B. V. Chubarenko, L. V. Leitsina et. al. // Okeanologiya [Oceanology]. 2012. Vol. 52. № 6. P. 748-753. [in Russian]
23. Normy i kriterii ocenki zagryaznennosti donnyh otlozhenij v vodnyh ob”ektah Sankt-Peterburga [Norms and criteria for assessing the contamination of bottom sediments in the water bodies of St. Petersburg] / Regional’nyj normative [Regional standard]; razrabotan OAO «Lenmorniiproekt» po zakazu Upravleniya po ohrane okruzhayushchej sredy merii Sankt-Peterburga. – Sankt-Peterburg, 1996. – 10 p. [in Russian]
24. Zakirov R. B. Morfometricheskie harakteristiki podvodnogo peschanogo bara na vhode v Kaliningradskij zaliv kak indikatory gidrodinamicheskoj struktury vodoobmena zaliva s morem [Morphometric characteristics of the underwater sand bar at the entrance to the Kaliningrad Bay as indicators of the hydrodynamic structure of the water exchange between the bay and the sea] / R. B. Zakirov, B. V. Chubarenko // Kompleksnye issledovanija Mirovogo okeana: Materialy IV Vserossijskoj nauchnoj konferencii molodyh uchenyh, Sevastopol’, 22–26 aprelja 2019 goda [Comprehensive studies of the World Ocean: Proceedings of the IV All-Russian Scientific Conference of Young Scientists, April 22-26, 2019]/ Morskoj gidrofizicheskij institut RAN [Marine Hydrophysical Institute of the Russian Academy of Sciences]. – Sevostopol’, 2019. – P. 276-278. [in Russian]