Ларингофарингеальный рефлюкс:
клиническое значение, современные подходы к
диагностике и лечению

И.В. Маев¹,
Ю.В. Сельская², Д.Н. Андреев¹,
Д.Т. Дичева^1,2, З.Н. Боголепова²,
Е.И. Кузнецова^1
1 Федеральное государственное
бюджетное образовательное учреждение высшего
образования «Московский государственный
медико-стоматологический университет имени А.И.
Евдокимова» Министерства здравоохранения
Российской Федерации: 127473, Россия, г. Москва,
ул. Делегатская, д. 20, стр. 1
² Акционерное общество «Европейский
Медицинский Центр»: 129090, Россия, г. Москва, ул.
Щепкина, д. 35

Резюме. Гастроэзофагеальная рефлюксная
болезнь (ГЭРБ) является одной из наиболее
распространенных патологий в современной
клинической практике. Ларингофарингеальный рефлюкс
(ЛФР) рассматривается в качестве внепищеводной
манифестации ГЭРБ и характеризуется ретроградным
поступлением желудочного содержимого в гортань и
глотку, приводя к рецидивирующему течению
отоларингологической симптоматики. Классическими
проявлениями ЛФР являются осиплость, першение,
сухость и ощущение комка в горле, кашель.
«Золотого стандарта» диагностики ЛФР не
существует. В то же время в клинической практике
для верификации диагноза применяется несколько
инструментальных методов: наиболее часто –
ларингоскопия и ЭГДС, а в ряде случаев –
24-часовая рН-метрия и импедансометрия. В случае установленного
диагноза ЛФР рекомендована терапия ИПП с приемом в
стандартной дозировке дважды в день на протяжении
3–6 мес.

Ключевые слова: гастроэзофагеальная
рефлюксная болезнь, ларингофарингеальный рефлюкс,
рефлюкс-ларингит, ларингоскопия, 24-часовая
рН-метрия, ингибиторы протонной помпы

Для цитирования: Маев И.В., Сельская Ю.В.,
Андреев Д.Н., Дичева Д.Т., Боголепова З.Н.,
Кузнецова Е.И. Ларингофарингеальный рефлюкс:
клиническое значение, современные подходы к
диагностике и лечению. Медицинский совет. 2019; 3:
8-16. DOI: htt ps://doi.org/10.21518/2079-701X-2019-3-8-16.

Конфликт интересов: авторы заявляют об
отсутствии конфликта интересов.

Введение

На сегодняшний день гастроэзофагеальная
рефлюксная болезнь (ГЭРБ) по праву считается
мультидисциплинарной проблемой, т. к.
ассоциированные с этим заболеванием внепищеводные
синдромы встречаются в практике широкого круга
интернистов – пульмонологов, отоларингологов,
стоматологов и кардиологов. Под термином ГЭРБ
понимают хроническое рецидивирующее заболевание,
характеризующееся воспалением слизистой оболочки
дистального отдела пищевода вследствие воздействия
патологических гастроэзофагеальных и/или
дуоденогастроэзофагеальных рефлюксов [1, 2].

Согласно Монреальской классификации ГЭРБ (2005
г.), выделяются пищеводные синдромы, проявляющиеся
классическим рефлюксным синдромом (изжога, отрыжка
кислым и др.), синдром некардиальной боли в
грудной клетке и осложнения ГЭРБ (стриктура
пищевода, пищевод Барретта, аденокарцинома
пищевода) [3]. В качестве внепищеводных синдромов,
достоверно ассоциированных с ГЭРБ, рассматриваются
кашель рефлюксной природы и ларингит рефлюксной
природы. Помимо этого, активно изучается роль
патологического рефлюкса в развитии фарингитов,
синуситов и отитов, что отражено в разделе «внепищеводные
синдромы с предполагаемой связью с ГЭРБ»
вышеупомянутой классификации (табл. 1) [3].

Ларингофарингеальный рефлюкс (ЛФР) является
достаточно частым внепищеводным проявлением ГЭРБ и
характеризуется ретроградным поступлением
желудочного содержимого в гортань и глотку,
приводя к рецидивирующему течению
отоларингологической симптоматики [4, 5].

ЛФР является инициирующим фактором многих
заболеваний гортаноглотки, таких как
рефлюкс-ларингит, узелковый ларингит,
подскладочный стеноз, рак гортани, гранулемы и
язвы [6, 7]. Чрезвычайная важность своевременной
диагностики ЛФР обусловлена необходимостью
адекватной медикаментозной коррекции ГЭРБ, без
которой невозможно достичь стойкой ремиссии и
профилактировать развитие осложнений [5, 6].

Эпидемиология

Распространенность ГЭРБ возрастает ежегодно по
всему миру, включая страны Западной Европы,
Северной Америки, Южной Америки, где
зарегистрирован наиболее высокий уровень
заболеваемости (приблизительно от 20 до 40%
населения) [8, 9]. Согласно исследованию El-Serag
[10], с 1976 г. отмечается прирост заболеваемости
ГЭРБ и ЛФР ежегодно на 4%. При этом Национальный
институт онкологии США (National cancer institute
of the US) зафиксировал с 1975 г. 600% рост
распространенности рака пищевода как терминального
осложнения ГЭРБ [11]. Интересные результаты были
получены в работе Altman et al. [12], где было
показано, что в течение 11-летнего периода
наблюдений зафиксировано повышение обращений
пациентов к отоларингологам по поводу ЛФР в 5 раз.
При этом у пациентов с дисфонией в 50% случаев
выявляли ЛФР [13]. Около 10% среди всех
обследованных пациентов отоларингологического
профиля и у 50% пациентов, обратившихся по поводу
нарушений голоса, выявлялся ЛФР [14]. Все эти
данные в совокупности позволяют говорить о том,
что распространенность внепищеводных форм ГЭРБ
значительно увеличивается, что требует от
клинициста знаний симптоматики и актуальных
методов диагностики такой формы, как ЛФР.

Патофиология

В норме физиологическими барьерами,
препятствующими развитию ЛФР, являются:

• запирающая активность нижнего пищеводного
  сфинктера;
• пищеводный клиренс, осуществляемый за счет
  перистальтической активности пищевода;
• адекватное слюноотделение;
• воздействие силы тяжести;
• запирающая активность верхнего пищеводного
  сфинктера.

В случае нарушения работы одного или нескольких
вышеперечисленных протективных механизмов
желудочное содержимое поступает в пищевод и
ретроградно достигает гортаноглотки, индуцируя
повреждение эпителия слизистой оболочки, цилиарную
дисфункцию, воспаление и нарушение
чувствительности [4, 6].

Считается, что карбоангидраза 3-го типа выполняет
важную протективную функцию по отношению к
эпителию гортани посредством активной секреции
бикарбонатов и восстановления

рН, измененного при патологическом воздействии
кислого рефлюкса. В поддержку данной теории
свидетельствуют патоморфологические данные. Так,
при изучении биопсийного материала пациентов,
страдающих ЛФР, установлено, что в 64% образцов
слизистой гортани карбоангидраза 3-го типа не была
выявлена [5].

В настоящее время рассматриваются две основные
патофизиологические теории ЛФР: рефлюксная теория
и рефлекторная стимуляция (рефлекторная теория)
[15, 16].

Рефлюксная теория подразумевает прямой механизм
развития ЛФР вследствие непосредственного контакта
рефлюктата с глоточным и гортанным эпителием. В
норме рН глотки составляет 7,0 Ед, что
соответствует нейтральной среде, в то время как рН
желудка варьирует в норме от 1,5 до 2 Ед, а в
случае повышенного кислотообразования рН снижается
менее 1,5 Ед. Симптоматика ЛФР является следствием
непосредственного контакта кислого желудочного
содержимого и нейтральной среды глотки. В
сравнении с эпителием пищевода эпителий зоны
гортаноглотки является более чувствительным. Так,
даже небольшое воздействие рефлюктата приводит к
повреждению слизистой этой зоны, что было доказано
в ряде исследований [16–18]. Изначально
существовала гипотеза, что важнейшим поражающим
агентом в развитии ЛФР является пепсин, однако на
сегодняшний день данные многочисленных работ
позволяют говорить о патогенетическом влиянии
одновременно трех воздействующих факторов: соляной
кислоты, пепсина и желчных кислот [15]. Стоит
отметить, что 50 эпизодов гастроэзофагеального
рефлюкса относятся к физиологической норме, однако
в гортани уже три эпизода могут вызвать серьезные
повреждения [18].

Пепсин является одним из компонентов рефлюктата,
обладающим значительными альтерирующими
свойствами. Он воздействует на клетки гортани и
внутриклеточные компартменты, такие как аппарат
Гольджи и лизосомы, ввиду низкого значения их рН
(5,0 и 4,0 соответственно). Под воздействием
пепсина происходит дилатация клетки, что является
маркером как ГЭРБ, так и ЛФР [19]. При значении рН
6,8 Ед пепсин, длительно находящийся в тканях
гортани, может активироваться при последующих
эпизодах рефлюкса или при поступлении ионов
водорода из других источников, в т. ч. и при
определенной диете [20]. Присутствие пепсина в
тканях ассоциировано с истощением уровня защитных
протеинов, таких как карбоангидраза, Е-кадгерин и
эпителиальный стресс-протеин-70 [21].

Что касается рефлекторной теории, то она
подразумевает наличие низкого гастроэзофагеального
рефлюкса, сопровождающегося симптомами ЛФР [22].
Патогенетически этот процесс складывается из двух
компонентов: гортанного хеморефлекса, возникающего
при афферентной стимуляции верхнего гортанного
нерва, а также стимуляции блуждающего нерва [22,
23].

Клинические проявления

При обсуждении клинических аспектов
представляется важным дифференцировать клинические
проявления классического рефлюксного синдрома и
внепищеводные синдромы, ассоциированные с ГЭРБ, в
частности с ЛФР. Согласно данным исследования
Koufman [14], в котором приняли участие 899
пациентов, покашливание было выявлено у 87%
пациентов с ЛФР и всего у 3% пациентов с
классической формой ГЭРБ. С другой стороны, лишь у
20% больных с диагнозом ЛФР при прицельном опросе
выявлялись жалобы на изжогу или чувство
ретростернального жжения, в то время как у
пациентов с классической формой ГЭРБ данные жалобы
наблюдались в 83% случаев.

Следует отметить, что симптоматика ЛФР достаточно
неспецифична. В большинстве случаев пациенты с
изменениями голоса и состояния ротоглотки
обращаются к ЛОР-специалистам, и те, в свою
очередь, должны дифференцировать ЛФР как
внепищеводный синдром, ассоциированный с ГЭРБ, от
собственно отоларингологической патологии,
приводящей к воспалительным изменениям в
гортаноглотке [5]. В связи с этим необходим
тщательный сбор жалоб и анамнеза. Традиционно к
клиническим признакам ЛФР принято относить:

• осиплость;
• дисфонию;
• першение, боль или жжение в горле;
• частое покашливание;
• хронический кашель;
• чувство кома в горле;
• апноэ;
• ларингоспазм;
• дисфагию;
• отечность слизистой (эдема) гортаноглотки;
• постназальный затек.

Наиболее часто встречающимися симптомами в
клинической практике являются: покашливание,
кашель, осиплость и чувство кома – инородного тела
в горле. Осиплость можно отнести к преходящим
симптомам, появляющимся по утрам и уменьшающимся в
течение дня [24]. Ввиду того, что клиническая
картина малоспецифична, перед исследователями
встал серьезный вопрос о наиболее эффективной
диагностике рассматриваемой патологии. При
первичном приеме пациента существенную помощь
могут оказать опросники. Belafsky et al. [25]
разработали опросник «Индекс симптомов рефлюкса» (RSI),
состоящий из 9 пунктов, для объективизации
симптоматики и установления тяжести состояния
пациента. Шкала для каждого из пунктов градируется
от 0 (нет данной проблемы) до 5 (очень выраженный
симптом/жалоба) баллов (табл. 2). Авторы
продемонстрировали высокую воспроизводимость
результатов, сумма баллов свыше 13 свидетельствует
о наличии патологических рефлюксов.

Диагностика

Далее остановимся на инвазивных методиках
диагностики ЛФР, которые включают в себя
ларингоскопию, фиброоптическую ларингоскопию,
рН-метрию, а также импедансометрию [4, 6].

В
рутинной клинической практике ларингоскопическое
исследование достаточно часто применяют для
диагностики изменений гортаноглотки,
ассоциированных с ГЭРБ. В целом ларингоскопические
маркеры ЛФР представлены такими неспецифическими
признаками поражения гортани, как отек и гиперемия
задней стенки глотки, отек черпаловидных хрящей и
межчерпаловидного пространства, эдема у входа в
пищевод (рис. 1, 2). Также достаточно часто
выявляются гранулемы и подглоточный отек – в 90%
случаев у пациентов с ЛФР [5]. Помимо этого,
возможно развитие ассоциированной патологии, такой
как подскладочный стеноз, ларингоспазм,
обструктивное апноэ, бронхоэктазы, риниты и
хронические риносинуситы [4]. Однако стоит
отметить, что, по мнению ряда исследователей,
подобные находки могут выявляться и у здоровых
лиц. Получаемые данные при ларингоскопии в
значительной мере зависят от диагностического
опыта врача и оптического качества аппаратуры
[26].

Использование фиброоптической ларингоскопии
является наиболее информативным методом
диагностики ЛФР. С целью объективизации трактовки
выявляемых ларингоскопических признаков была
разработана оценочная шкала RFS (табл. 3), в
которой перечислены возможные изменения слизистой
глотки, гортани, голосовых связок. Максимально
возможный балл по этой шкале составляет 26, но уже
при достижении 7 баллов у пациентов можно
заподозрить ЛФР [27]. Рассматриваемая шкала продемонстрировала высокую воспроизводимость в клинической практике. Более
того, она может быть использована для оценки
эффективности лечения в динамике [6].

Большую диагностическую проблему представляет то,
что ларингоскопические находки не являются
высокоспецифичными для ЛФР и могут в ряде случаев
выявляться и у пациентов с не ассоциированной с
ГЭРБ патологией гортаноглотки. В то же время ряд
исследователей считает, что повреждения голосовых
связок более специфичны для ЛФР, что
подтверждается 88% эффективностью купирования
симптомов ЛФР на фоне приема ИПП [28].

Эндоскопическое исследование верхних отделов ЖКТ (ЭГДС)
является высокоинформативным методом, позволяющим
верифицировать форму ГЭРБ (неэрозивная форма или
рефлюкс-эзофагит). Неэрозивная форма ГЭРБ
представлена катаральными изменениями нижней трети
пищевода. В свою очередь картина рефлюкс-эзофагита
может в значительной мере варьировать в
зависимости от выраженности повреждения слизистой
[2]. В целом в рамках диагностики ЛФР ЭГДС
является дополнительной методикой, подтверждающей
наличие патологического рефлюкса при визуализации
патологических изменений нижней трети пищевода.
Однако в ряде случаев при ЭГДС не удается выявить
визуальные признаки поражения слизистой пищевода,
что не позволяет полностью исключить
патологический гастроэзофагеальный рефлюкс и может
свидетельствовать об эндоскопически негативной
ГЭРБ.

В вышеупомянутом случае для диагностики ГЭРБ и ЛФР
целесообразно применение 24-часовой рН-метрии. При
этом исследовании в пищевод и желудок пациента
интраназально вводится зонд, снабженный 3 или 5
датчиками, регистрирующими рН каждые 5 сек. При
обследовании пациента с ЛФР 2 датчика
располагаются в пищеводе, 1 – в теле желудка.
Такое положение датчиков позволяет получить график
уровня рН в теле желудка, а также в нижней и
средней трети пищевода. Значимыми для ЛФР являются
«высокие» рефлюксы, т. е. регистрирующиеся не
только в дистальной, но и в средней и верхней
трети пищевода. За время исследования пациент
записывает в дневнике возникающие у него жалобы,
фиксируя время их возникновения и
продолжительность. При 24-часовой рН-метрии
наиболее четко диагностируются гастроэзофагеальные
кислые рефлюксы, однако для выявления
дуоденогастроэзофагеальных щелочных рефлюксов
более информативна рН-импедансометрия [29]. В пользу наличия ЛФР свидетельствует регистрация
снижения рН менее 4 Ед на обоих датчиках (включая
проксимальный), что позволяет зафиксировать
клинически значимый кислый высокий рефлюкс. Помимо
этого, регистрирующее устройство позволяет
определить общее количество патологических
рефлюксов, количество рефлюксов продолжительностью
более 5 мин, общее суммарное время «закисления» в
пищеводе на протяжении 24 ч исследования. Согласно
рH-метрическим данным, ЛФР вероятен в случае
регистрации патологических кислых рефлюксов
проксимальным датчиком на уровне рН менее 4 Ед в
течение более 1% времени исследования (при расчете
за 24 ч исследования) [30]. 24-часовая рН-метрия
является крайне важным, но не исчерпывающим
методом диагностики ЛФР в силу того, что лишь у
54% пациентов отмечаются диагностически значимые
изменения [31]. Помимо этого, проведение суточного
исследования достаточно нагрузочно для пациента и
затруднительно при обследовании в амбулаторных
условиях в РФ.

Орофарингеальный мониторинг / ротоглоточное
мониторирование рН удобно в силу меньшей
инвазивности, т. к. введение зонда не требует
рентгенконтроля и предварительного проведения ЭГДС
для исключения дивертикулов и варикозного
расширения вен пищевода как противопоказаний к
внутрипищеводному введению зонда. Хотя ряд
исследователей считают данную методику более
информативной в рамках диагностики ЛФР, нежели
24-часовую рН-метрию, эти данные вызывают ряд
возражений в силу ограничений по времени
ротоглоточного мониторирования [32, 33]. Важную
роль в генезе формирования ЛФР играют
патологические рефлюксы, возникающие в ночное
время, когда пациент длительно пребывает в
горизонтальном положении, отсутствует компонент
клиренса пищевода за счет силы тяжести, активно
реализующийся в вертикальном положении тела. Таким
образом, ночные рефлюксы являются более
длительными по времени и могут быть зафиксированы
лишь при суточном мониторировании рН.

Ввиду относительно низкой специфичности
ларингоскопической методики и нагрузочности для
пациента 24-часовой рН-метрии более широкое
распространение в амбулаторной практике получил
диагностический тест с эмпирической терапией
ингибиторами протонной помпы (ИПП). В случае
назначения данной терапии ИПП принимается 2 р/сут
в стандартной дозе на протяжении 1–3 мес. [34,
35].

Лечение

Лечение ЛФР сопряжено с терапией ГЭРБ и помимо
медикаментозной коррекции включает диетотерапию и
модификацию образа жизни [1, 4, 6, 36]. Подробный
расспрос пациента о его образе
жизни, характере и режиме питания позволяет
индивидуализировать предлагаемые ему рекомендации
в зависимости от конкретных, выявленных у данного
больного факторов, способствующих развитию
патологического рефлюкса [37].
Это повышает доверие пациента к врачу, его
комплаентность. В пользу эффективности модификации
образа жизни свидетельствуют результаты
рандомизированных контролируемых исследований, в
ходе которых продемонстрировано улучшение
симптоматики ЛФР при изменении образа жизни
пациентами в течение 2 мес. [38, 39]. Основные
рекомендации для пациента состоят в следующем:

• отказаться от курения;
• воздерживаться от употребления алкоголя;
• контролировать массу тела в пределах нормы;
• спать с приподнятым головным концом кровати
  (на 15 см);
• исключить физические нагрузки, повышающие
  внутрибрюшное давление, в т. ч. ношение
  корсетов, тугих поясов, бандажей;
• скорректировать режим питания и диетические
  пристрастия:
  • избегать обильных приемов пищи; принимать
    пищу 3–4 раза в день, причем в последний раз –
    не позднее чем за 3 ч до сна;
  • не принимать горизонтального положения (не
    лежать) сразу после приема пищи;
• исключить из рациона продукты и напитки,
  снижающие давление НПС, повышающие
  интрагастральное давление и обладающие
  раздражающим действием на слизистую оболочку
  пищевода:
  • богатые жиром (цельное молоко, сливки,
    жирная рыба, гусь, утка, свинина, жирная
    говядина, баранина, торты, пирожные);
  • содержащие кофеин (кофе, крепкий чай,
    кола, энергетические напитки);
  • содержащие перечную мяту и перец;
  • цитрусовые, томаты, лук, чеснок;
  • газированные напитки;
• не принимать медикаментозные препараты,
  индуцирующие возникновение рефлюксов
  (седативные, транквилизаторы, трициклические
  антидепрессанты, антипаркинсонические, нитраты,
  блокаторы Са2+ каналов, антагонисты α-адренорецепторов,
  агонисты β-адренорецепторов,
  антихолинергические, простагландины, миотропные
  спазмолитики, теофиллин,
  прогестерон).

Стандартным методом консервативной терапии при
лечении ЛФР является применение ИПП [4, 6, 40].
Метаанализ, обобщивший результаты 8 исследований
(370 пациентов), продемонстрировал, что ИПП
эффективнее плацебо в купировании симптоматики ЛФР (ОШ
1,22; 95% ДИ 0,93–1,58) [41]. В другом метаанализе
13 рандомизированных контролируемых исследований
(831 пациент) было показано, что применение ИПП
приводит к более выраженному регрессу клинических
проявлений ЛФР по данным опросника RSI в сравнении
с плацебо (стандартизированная разница средних =
3,65; 95% ДИ 1,56–5,75) [42]. Стоит отметить, что
наилучшие результаты достигаются при длительности
терапии с применением ИПП более 8 нед. [43]. В
целом полное купирование симптоматики ЛФР
отмечается через 3–6 мес. непрерывного приема ИПП
[44]. В клинической практике пациентам с
установленным ЛФР рекомендуется прием ИПП в
стандартной дозе 2 р/сут за 30–60 мин до еды [4].
В случае отсутствия клинического ответа на
длительную терапию ИПП в течение 3 мес. пациент
должен быть вновь обследован с целью исключения
ларингита другой этиологии (рис. 3).

Выбор оптимального ИПП для лечения ЛФР является
актуальной задачей для клинициста, т. к. терапия
любой внепищеводной манифестации ГЭРБ требует
стойкой, длительной и предсказуемой
кислотосупрессии [45]. Рефрактерность или
недостаточная эффективность лечения может быть
обусловлена фармакокинетическими причинами,
отражающимися в вариативной эффективности
отдельных представителей ИПП у различных
пациентов. В первую очередь эффективность ИПП
детерминирована полиморфизмом гена, кодирующего
изоформу цитохрома P450 2С19 (CYP2C19). Для
нивелирования этой зависимости в клинической
практике целесообразно использовать ИПП,
представленные однонаправленными энантиомерами, а
не рацематами (смесями разнонаправленных
энантиомеров) [46]. ИПП нового поколения –
декслансопразол (Дексилант) представляет собой
R-энантиомер молекулы лансопразола, обладающий
меньшей аффинностью к CYP2C19, а следовательно,
предиктивным кислотосупрессирующим действием, что
актуализирует его использование у пациентов с
внепищеводными манифестациями ГЭРБ, включая ЛФР.
Помимо этого, отличительной особенностью
декслансопразола является его лекарственная форма
выпуска: капсулы двойного отсроченного
высвобождения (DDR; пер. с англ. dual delayed
release) [45, 46]. Каждая капсула DDR состоит из
двух типов гранул, высвобождающих активное
вещество на различных уровнях рН (5,5 и 6,75)
[47]. Первый тип гранул (25% от дозы препарата)
был разработан для быстрого высвобождения
препарата после того, как гранулы достигнут
проксимальной части двенадцатиперстной кишки, в то
время как гранулы второго типа (75% от дозы
препарата) проводятся дальше по пищеварительному
тракту – до дистального отдела тонкой кишки [48].
В результате фармакокинетический профиль
декслансопразола характеризуется наличием двух
пиков, в отличие от традиционных ИПП, для которых
характерно наличие лишь одного пика. Формирование
двух пиков Tmax: 1–2 ч, 4–5 ч обеспечивает
устойчивую концентрацию препарата в крови до 6,4
ч, в то время как для традиционной лекарственной
формы лансопразола с однократным высвобождением этот
показатель равен 2,8–3,2 ч [47, 49]. В результате
технология DDR формы выпуска декслансопразола
обеспечивает пролонгированное действие препарата.

Эффективность декслансопразола в рамках терапии
ГЭРБ была доказана в рандомизированных
контролируемых исследованиях. В трех работах
декслансопразол в дозе 60 мг/сут оказался более
эффективным при лечении эрозивных форм ГЭРБ по
сравнению с плацебо и лансопразолом [50, 51].
Подобные результаты были также продемонстрированы
в популяции пациентов с неэрозивной формой ГЭРБ
[52, 53].

Таким образом, пролонгированный профиль
антисекреторного действия и доказанная
эффективность декслансопразола позволяют
рассматривать его как эффективное средство терапии
ГЭРБ и ее внепищеводных проявлений, включая ЛФР,
даже при однократном приеме препарата. С учетом
того, что двукратный прием снижает приверженность
терапии и чаще сопровождается прекращением
лечения, прием препарата 1 р/сут может
способствовать улучшению комплаентности [54].

Важно отметить, что одной из проблем терапии
пациентов с ГЭРБ является резистентность к терапии
ИПП, которая зависит от клинической формы и
составляет от 40 до 50% у пациентов с неэрозивной
рефлюксной болезнью и от 6 до 15% у пациентов с
эрозивным эзофагитом [29, 55, 56]. Главными
причинами резистентности к терапии ИПП являются:
неправильный прием ИПП (у большинства ИПП,
препарат необходимо принимать за 30 мнут до еды),
недостаточная длительность действия ИПП, развитие
ночных кислотных прорывов, высокий индекс массы
тела и необходимость приема ИПП два раза в сутки,
что является применением препарата вне инструкции
и снижает комплаенс пациента [56, 57]. В свою
очередь препарат Дексилант нивелируют большинство
факторов резистентности к терапии ИПП. Так,
отмечено, что декслансопразол можно принимать вне
зависимости от приема пищи, препарат действует
длительно и поддерживает рН>4 в среднем в течение
суток и, в отличие от эзомепразола, препятствует наступлению ночных
кислотных прорывов, а также эффективно купирует
изжогу у пациентов с высоким индексом массы тела
[48, 52, 58–60]. Стоит отметить, что декслансопразол показал свою эффективность у
пациентов, которые вынуждены были принимать
традиционные ИПП 2 раза в сутки по причине
недостаточной эффективности однократного приема.
Эти пациенты были включены в исследование, в
котором их переключали с приема традиционных ИПП 2
раза в сутки, на прием препарата Дексилант 1 раз в
сутки в дозе 30 мг, в результате было отмечено,
что у 88% пациентов сохраняется эффективный
контроль над изжогой при переходе на прием
препарата Дексилант 1 раз в сутки в дозе 30 мг,
что указывает на высокую эффективность данного
инновационного ИПП [61, 62].

Хирургический способ лечения ЛФР применяется лишь
у тех пациентов, у которых консервативные методы
не оказались эффективными. К антирефлюксной
терапии отно сится метод фундопликации,
позволяющий смоделировать новый клапанный заслон в
области нижнего пищеводного сфинктера, что
предотвращает патологическое влияние
гастроэзофагеального рефлюкса [1, 6, 36]. На сегодняшний день фундопликация по
Ниссену является наиболее распространенной и
эффективной методикой хирургического лечения ГЭРБ
[63]. Согласно данным, полученным в исследовании
Deveny [64], у 73% пациентов с нарушением голоса и
воспалительными изменениями слизистой гортани
наступало значительное клинико-эндоскопическое
улучшение после проведенного хирургического
лечения.

Заключение

Таким образом, в настоящее время ЛФР
рассматривается в качестве внепищеводной
манифестации ГЭРБ. Классическими проявлениями ЛФР
являются осиплость, першение, сухость и ощущение
комка в горле, кашель. «Золотого стандарта»
диагностики ЛФР не существует. В то же время в
клинической практике для верификации диагноза
применяется несколько инструментальных методов:
наиболее часто – ларингоскопия и ЭГДС, а в ряде
случаев – 24-часовая рН-метрия и импедансометрия.
В случае установленного диагноза ЛФР рекомендована
терапия ИПП с приемом в стандартной дозировке
дважды в день на протяжении 3–6 мес.

ЛИТЕРАТУРА/REFERENCES

1. Ивашкин В.Т., Маев И.В., Трухманов А.С.,
   Баранская Е.К., Дронова О.Б., Зайратьянц О.В.,
   Сайфутдинов Р.Г., Шептулин А.А., Лапина Т.Л.,
   Пирогов С.С., Кучерявый Ю.А., Сторонова О.А.,
   Андреев Д.Н. Клинические рекомендации Российской
   гастроэнтерологической ассоциации по диагностике
   и лечению гастроэзофагеальной рефлюксной
   болезни. Рос журн гастроэнтерол гепатол
   колопроктол. 2017;27(4):75-95. [Ivashkin
   V.T., Maev I.V., Trukhmanov A.S., Baranskaya
   E.K., Dronova O.B., Zairatyants O.V.,
   Sayfutdinov R.G., Sheptulin A.A., Lapina T.L.,
   Pirogov S.S., Kucheryavy Yu.A., Storonova O.A,
   Andreev D.N. Clinical recommendations of the
   Russian Gastroenterological Association for the
   diagnosis and treatment of gastroesophageal
   reflux disease. Rus journ of gastroenterol
   gastroenterol hepatol coloproctol [Ros zhurn
   gastrojenterol gepatol koloproktol.]
   2017;27(4):75-95.] (In Russ.)

2. Маев И.В., Бурков С.Г., Юренев Г.Л.
   Гастроэзофагеальная рефлюксная болезнь и
   ассоциированная патология. М., 2014. [Maev I.V.,
   Burkov S.G., Yureniev G.L. Gastroesophageal
   reflux disease and associated pathology. М.,
   2014.] (In Russ.)
3. Vakil N., van Zanten S.V., Kahrilas P., Dent
   J., Jones R. The Montreal definition and
   classification of gastroesophageal reflux
   disease: a global evidence-based consensus. Am J
   Gastroenterol. 2006 Aug;101(8):1900-1920.
4. Campagnolo A.M., Priston J., Thoen R.H.,
   Medeiros T., Assunção A.R. Laryngopharyngeal
   reflux: diagnosis, treatment, and latest
   research. Int Arch Otorhinolaryngol. 2014
   Apr;18(2):184-191.
5. Ford C.N. Evaluation and management of
   laryngopharyngeal reflux. JAMA. 2005;294:
   1534–1540.
6. Asaoka D., Nagahara A., Matsumoto K., Hojo
   M., Watanabe S. Current perspectives on reflux
   laryngitis. Clin J Gastroenterol.
   2014;7(6):471-475.
7. Zhang D., Zhou J., Chen B., Zhou L., Tao L.
   Gastroesophageal reflux and carcinoma of larynx
   or pharynx: a meta-analysis. Acta Otolaryngol.
   2014 Oct;134(10):982-989.
8. El-Serag H., Sweet S., Winchester C., Dent
   J. Update on the epidemiology of
   gastrooesophageal reflux disease: a systematic
   review. Gut. 2014;63:871–880.
9. Dent J., El-Serag H.B., Wallander M.A. et al.
   Epidemiology of gastro-oesoрhageal reflux
   disease: a systematic review. Gut. 2005;54:
   710–717.
10. El-Serag H.B. Time trends of
    gastroesoрhageal reflux disease: a systematic
    review. Clin Gastroenterol Hepatol.
    2007;5:17–26.
11. Pohl H., Welch H.G. The role of
    overdiagnosis and reclassification in the marked
    increase of esophageal adenocarcinoma incidence.
    J Natl Cancer Inst. 2005;97:142–146.
12. Altman K.W., SteрНens R.M., Lyttle C.S.,
    Weiss K.B. Changing impact of gastroesoрhageal
    reflux in medical and otolaryngology practice.
    Laryngoscope. 2005;115:1145–1153.
13. Fraser A.G. Review article:
    gastro-oesophageal reflux and laryngeal symptoms.
    Aliment Pharmacol Ther. 1994;8:265–272.
14. Koufman J.A. The otolaryngologic
    manifestations of gastroesophageal reflux
    disease (GERD): a clinical investigation of 225
    patients using ambulatory 24-hour pH monitoring
    and an experimental investigation of the role of
    acid and pepsin in the development of laryngeal
    injury. Laryngoscope. 1991;101:1–78.
15. Ing A.J., Ngu M.C., Breslin A.B.
    Pathogenesis of chronic persistent cough
    associated with gastroesophageal reflux. Am J
    Respir Crit Care Med. 1994;149:160–167.
16. Adhami T., Goldblum J.R., Richter J.E.,
    Vaezi M.F. The role of gastric and duodenal
    agents in laryngeal injury: an experimental
    canine model. Am J Gastroenterol.
    2004;99:2098–2106.
17. Galli J., Calo L., Agostino S. et al.
    Cammarota G. Bile reflux as possible risk factor
    in laryngoрharyngeal inflammatory and neoplastic
    lesions. Acta Otorhinolaryngol Ital.
    2003;23:377–382.
18. Johnston N., Knight J., Dettmar P.W., Lively
    M.O., Koufman J. Pepsin and carbonic anhydrase
    isoenzyme markers for laryngoрНaryngeal reflux
    disease. Laryngoscope. 2004;114:2129–2134.
     
19. Johnston N., Wells C.W., Blumin J.H.,
    Toohill R.J., Merati A.L. Receptormediated
    uptake of pepsin by laryngeal epithelial cells.
    Ann OtolRhinol Laryngol. 2007;116:934–938.
20. Koufman J.A. Low-acid diet for recalcitrant
    laryngoрНaryngeal reflux: therapeutic benefits
    and their implications. Ann Otol Rhinol Laryngol.
    2011;120:281–287.
21. Johnston N., Dettmar P.W., Lively M.O. et al.
    Effect of pepsin on laryngeal stress protein
    (Sep70, Sep53, and Hsp70) response: role in
    laryngoрНaryngeal reflux disease. Ann Otol
    Rhinol Laryngol. 2006;115:47–58.
22. Loughlin C.J., Koufman J.A. Paroxysmal
    laryngospasm secondary to gastroesoр. Нageal
    reflux. Laryngoscope. 1996;106:1502–1505.
23. Sasaki C.T., Suzuki M. Laryngeal spasm: a
    neuroрНysiologic redefinition. Ann Otol Rhinol
    Laryngol. 1977;86:150–157.
24. Bove M.J., Rosen C. Diagnosis and management
    of laryngoрНaryngeal reflux disease. Curr Opin
    Otolaryngol Head Neck Surg. 2006;14:116–123.
25. Belafsky P.C., Postma G.N., Koufman J.A.
    Validity and reliability of the reflux symptom
    index (RSI). J Voice. 2002;16:274–277.
26. Branski R.C., Bhattacharyya N., Shapiro J.
    The reliability of the assessment of endoscopic
    laryngeal findings associated with
    laryngoрНaryngeal reflux disease. Laryngoscope.
    2002;112:1019–1024.
27. Belafsky P.C., Postma G.N., Koufman J.A. The
    validity and reliability of the reflux finding
    score (RFS). Laryngoscope. 2001;111:1313–1317.
28. Park W., Hicks D.M., Khandwala F. et al.
    Laryngopharyngeal reflux: prospective cohort
    study evaluating optimal dose of proton-pump
    inhibitor therapy and pretherapy predictors of
    response. Laryngoscope. 2005;115:1230–1238.
29. Маев И.В., Баркалова Е.В., Овсепян М.А.,
    Кучерявый Ю.А., Андреев Д.Н. Возможности
    рН-импедансометрии и манометрии высокого
    разрешения при ведении пациентов с рефрактерной
    гастроэзофагеальной рефлюксной болезнью.
    Терапевтический архив. 2017;89(2):76-83. [Maev
    I.V., Barkalova E.V., Ovsepyan M.A., Kucheryavy
    Yu.A., Andreev D.N. Possibilities of high
    resolution pH-impedancemetry and manometry in
    the management of patients with refractory
    gastroesophageal reflux disease. Therapeutic
    archive [Terapevticheskij arhiv].
    2017;89(2):76-83.] (In Russ.)
30. Noordzij J.P., Khidr A., Desper E., Meek
    R.B., Reibel J.F., Levine P.A. Correlation of pH
    probemeasured laryngopharyngeal reflux with
    symptoms and signs of reflux laryngitis.
    Laryngoscope. 2002;112:2192–2195.
31. Vaezi M.F., Hicks D.M., Abelson T.I.,
    Richter J.E. Laryngeal signs and symptoms and
    gastroesophageal reflux disease (GERD): a
    critical assessment of cause and effect
    association. Clin Gastroenterol Hepatol.
    2003;1:333–344.
32. Yuksel E.S., Slaughter J.C., Mukhtar N.,
    Ochieng M., Sun G., Goutte M., Muddana S. Gaelyn
    Garrett C., Vaezi M.F. An oropharyngeal pH
    monitoring device to evaluate patients with
    chronic laryngitis. Neurogastroenterol Motil.
    2013;25:e315–323.
33. Ayazi S., Lipham J.C., Hagen J.A., Tang
    A.L., Zehetner J., Leers J.M., Oezcelik A.,
    Abate E., Banki F., DeMeester S.R., DeMeester
    T.R. A new technique for measurement of
    pharyngeal pH: normal values and discriminating
    pH threshold. J Gastrointest Surg.
    2009;13:1422–1429.
34. Reimer C., Bytzer P. Management of
    laryngopharyngeal reflux with proton pump
    inhibitors. Ther Clin Risk Manag.
    2008;4:225–233.
35. Altman K.W., Prufer N., Vaezi M.F. The
    challenge of protocols for reflux disease: a
    review and development of a critical pathway.
    Otolaryngol Head Neck Surg. 2011;145:7–14.
36. Маев И.В., Андреев Д.Н., Дичева Д.Т.
    Гастроэзофагеальная рефлюксная болезнь: от
    патогенеза к терапевтическим аспектам.
    Consillium medicum. 2013;15(8):30-34. [Maev
    I.V., Andreev D.N., Dicheva D.T.
    Gastroesophageal reflux disease: from
    pathogenesis to therapeutic aspects. Consillium
    medicum. 2013;15(8):30-34.] (In Russ.)
37. Маев И.В., Самсонов А.А., Дичева Д.Т.,
    Андреев Д.Н., Андреев Н.Г., Бурагина Т.А.
    Актуальные подходы к диетотерапии при
    заболеваниях верхних отделов ЖКТ. Медицинский
    вестник МВД. 2012;4:57–61. [Maev I.V., Samsonov
    A.A., Dicheva D.T., Andreev D.N., Andreev N.G.,
    Bouragina T.A. Actual approaches to diet therapy
    for diseases of the upper gastrointestinal tract.
    Medical bulletin of the Ministry of Internal
    Affairs [Medicinskij vestnik MVD].
    2012;4:57–61.] (In Russ.)
38. Steward D.L., Wilson K.M., Kelly D.H., Patil
    M.S., Schwartzbauer H.R., Long J.D., Welge J.A.
    Proton pump inhibitor therapy for chronic
    laryngo-рharyngitis: a randomized
    placebo-control trial. Otolaryngol Head Neck
    Surg. 2004; 131: 342–350.
39. Koufman J.A. Low-acid diet for recalcitrant
    laryngoрНaryngeal reflux: therapeutic benefits
    and their implications. Ann Otol Rhinol Laryngol.
    2011;120:281–287.
40. Федеральное руководство по использованию
    лекарственных средств (формулярная система).
    Выпуск ХVIII. М.: Видокс, 2017. [Federal
    Guidelines on the Use of Medicines (formular
    system). Volume XVIII. M.: Vidox, 2017.] (In
    Russ.)
41. Liu C., Wang H., Liu K. Meta-analysis of the
    efficacy of proton pump inhibitors for the
    symptoms of laryngopharyngeal reflux. Braz J Med
    Biol Res. 2016 Jul 4;49(7). pii:
    S0100-879X2016000700704.
42. Wei C. A meta-analysis for the role of
    proton pump inhibitor therapy in patients with
    laryngopharyngeal reflux. Eur Arch
    Otorhinolaryngol. 2016 Nov;273(11):3795-3801.
43. Yang Y., Wu H., Zhou J. Efficacy of acid
    suppression therapy in gastroesophageal reflux
    disease-related chronic laryngitis. Medicine (Baltimore).
    2016 Oct;95(40):e4868.
44. Bove M.J., Rosen C. Diagnosis and management
    of laryngopharyngeal reflux disease. Curr Opin
    Otolaryngol Head Neck Surg. 2006;14:116–123.
45. Андреев Д.Н., Кучерявый Ю.А. Перспективы
    лечения гастроэзофагеальной рефлюксной болезни.
    Cons. Med. Гастроэнтерология. 2013; 2:9-14. [Andreev
    D.N., Kucheryavy Yu.A. Pros pects of treatment
    of gastroesophageal reflux disease. Cons. Med.
    Gastroenterology. [Cons. Med.
    Gastrojenterologija.] 2013;2:9-14.] (In Russ.)
46. Маев И.В., Самсонов А.А., Андреев Д.Н.
    Перспективы применения ингибитора протонной
    помпы нового поколения – декслансопразола в
    терапии гастроэзофагеальной рефлюксной болезни.
    Фарматека. 2015;2:6-11. [Maev I.V., Samsonov
    A.A., Andreev D.N. Prospects of application of
    proton pump inhibitor of new generation —
    dexlansoprazole in therapy of gastroesophageal
    reflux disease. Pharmacy [Farmateka].
    2015;2:6-11.] (In Russ.)
     
47. Mayer M.D., Vakily M., Witt G., Mulford D.J.
    The Pharmacokinetics of TAK-390MR 60 mg, a dual
    delayed release formulation of the proton pump
    inhibitor TAK-390, and Lansoprazole 60 mg: a
    retrospective analysis. Gastroenterology.
    2008;134(Suppl. 1):A-176.
48. Metz D.C., Vakily M., Dixit T., Mulford D.
    Review article: dual delayed release formulation
    of dexlansoprazole MR, a novel approach to
    overcome the limitations of conventional single
    release proton pump inhibitor therapy. Aliment
    Pharmacol Ther. 2009;29(9):928-937.
49. Vakily M., Zhang W., Wu J., Atkinson S.,
    Mulford D. Pharmacokinetics and pharmacodynamics
    of a known active PPI with a novel Dual Delayed
    Release technology, dexlansoprazole MR: a
    combined analysis of randomized controlled
    clinical trials. Curr Med Res Opin.
    2009;25:627–638.
50. Sharma P., Shaheen N.J., Perez M.C. et al.
    Clinical trials: healing of erosive oesophagitis
    with dexlansoprazole MR, a proton pump inhibitor
    with a novel dual delayed-release formulation–results
    from two randomized controlled studies. Aliment
    Pharmacol Ther. 2009;29:731–741.
51. Liang C.M., Kuo M.T., Hsu P.I., Kuo C.H.,
    Tai W.C., Yang S.C., Wu K.L., Wang H.M., Yao
    C.C., Tsai C.E., Wang Y.K., Wang J.W., Huang
    C.F., Wu D.C., Chuah S.K; Taiwan Acid-Related
    Disease Study Group. First-week clinical
    responses to dexlansoprazole 60 mg and
    esomeprazole 40 mg for the treatment of grades A
    and B gastroesophageal reflux disease. World J
    Gastroenterol. 2017 Dec 21;23(47):8395-8404.
52. Peura D.A., Pilmer B., Hunt B., Mody R.,
    Perez M.C. The effects of increasing body mass
    index on heartburn severity, frequency and
    response to treatment with dexlansoprazole or
    lansoprazole. Aliment Pharmacol Ther.
    2013;37(8):810-818.
53. Fass R., Chey W.D., Zakko S.F. et al.
    Clinical trial: the effects of the proton pump
    inhibitor dexlansoprazole MR on daytime and
    nighttime heartburn in patients with non-erosive
    reflux disease. Aliment Pharmacol Ther.
    2009;29(12):1261-1272.
54. Boulanger L., Mody R., Bao Y. et al. Does
    the Dosing Frequency of Proton Pump Inhibitors (PPIs)
    Affect Medication Adherence Among Patients
    Diagnosed with Gastroesophageal Reflux Disease (GERD)?
    Gastroenterology. 2008;134(4 Suppl. 1):A321-322.
55. Кучерявый Ю.А., Андреев Д.Н. Перспективы
    лечения больных с кислотозависимыми
    заболеваниями. Клин. перспективы гастроэнтерол.,
    гепатол. 2014; 2: 15-24. [Kucheriavy Yu.A.,
    Andreev D.N. Prospects for the treatment of
    patients with acid-dependent diseases. Klin.
    Perspektivy Gastroenterol., Gepatol.
    2014;2:15-24.] (In Russ).
56. El-Serag H, Becher A, Jones R. Systematic
    review: persistent reflux symptoms on proton
    pump inhibitor therapy in primary care and
    community studies. Aliment Pharmacol Ther. 2010
    Sep;32(6):720-37. doi:
    10.1111/j.1365-2036.2010.04406.x.
57. Roman S, Mion F. Refractory GERD, beyond
    proton pump inhibitors. Curr Opin Pharmacol.
    2018 Dec;43:99-103. doi:
    10.1016/j.coph.2018.09.001. Epub 2018 Sep 18.
58. David C. Metz , Betsy L. Pilmer, Cong Han
    and M. Claudia Perez. Withdrawing PPI Therapy
    After Healing Esophagitis Does Not Worsen
    Symptoms or Cause Persistent Hypergastrinemia:
    Analysis of Dexlansoprazole MR Clinical Trial
    Data Am J Gastroenterol 2011; 106:1953–1960; doi:
    10.1038/ajg.2011.220; published online 16 August
    2011.
59. Fass R, Inadomi J, Han C, Mody R, O’Neil J,
    Perez MC. Maintenance of heartburn relief after
    stepdown from twice-daily proton pump inhibitor
    to once-daily dexlansoprazole modified release.
    Clin Gastroenterol Hepatol. 2012
    Mar;10(3):247-53. doi: 10.1016/j.
    cgh.2011.11.021.
     
60. Lee RD, et al. The effect of time-of-day
    dosing on the pharmacokinetics and
    pharmacodynamics of dexlansoprazole MR: evidence
    for dosing flexibilty with a Dual Delayed
    Response proton pump inhibitor. Aliment
    Pharmacol Ther 2010;31:1001–11.
61. Zhang W, Wu J, Atkinson S. Pharmacokinetics,
    pharmacodynamics, and safety evaluation of a
    single and multiple 60 mg, 90 mg, and 120 mg
    oral doses of modified-release TAK-390
    (TAK-390MR) and 30 mg oral doses of lansoprazole
    in healthy subjects. Gastroenterology 2007; 132(suppl
    52): A487 (abstract).
62. Kukulka M, et al. Comparator pH study to
    evaluate the single dose pharmacodynamics of
    dual delayed-release dexlansoprazole 60 mg and
    delayed-release esomeprazole 40 mg Clin Exp
    Gastroenterol 2011;4:213-20
63. Ratnasingam D, Irvine T, Thompson SK, Watson
    DI. Laparoscopic antireflux surgery in patients
    with throat symptoms: a word of caution. World J
    Surg 2011;35:342–348
64. Deveney CW, Benner K, Cohen J.
    Gastroesophageal reflux and laryngeal disease.
    Arch Surg. 1993;128:1021–5.

Статья опубликована на сайте
http://www.gastroscan.ru