Формирование виртуального образа мира в СМИ: аспекты проблемы | Опубликовать статью ВАК, elibrary (НЭБ)

КУЛЬТУРОЛОГИЯ / CULTURE STUDIES

DOI: https://doi.org/10.23670/IRJ.2022.119.5.113

Формирование виртуального образа мира в СМИ: аспекты проблемы

Научная статья

Колин Ю.В.^*

ORCID: 0000-0003-2700-7096,

Институт гражданского общества, Ор акива, Израиль

^* Корреспондирующий автор (rostovchanin-rostov[at]rambler.ru)

Аннотация

В статье проводится анализ проблемы формирования модели виртуальной реальности в массовом сознании. Методологическим основанием работы служит критика радикального социального конструкционизма в рамках рассмотрения массового сознания как суверенной многомерной структуры, имеющей собственную содержательную основу и несводимую к деятельности СМИ. Формирование модели виртуальной реальности в СМИ служит следствием идеологизации образа мира и основывается на утверждении релятивности ценностей и понятийной структуры. В работе рассматривается технократическая картина мира в качестве основы модели виртуальной реальности и антипода научной картины мира. Концепция виртуальной реальности рассматривается в контексте критики теоретической позиции релятивности понятийной и ценностной структуры.

Ключевые слова: Ключевые слова: массовое сознание, виртуальная реальность, “постправда”, радикальный социальный конструкционизм, идеология, мозаичная культура, манипулирование массовым сознанием, деятельность СМИ.

Formation of virtual world image in mass-media: aspects of the problem

Research article

Colin Y.V.^*

ORCID: 0000-0003-2700-7096,

The Civil Society Institute, Or Akiva, Israel

^* Corresponding author (rostovchanin-rostov[at]rambler.ru)

Abstract

The article analyzes the problem of virtual reality model formation within the mass consciousness. The methodology of the work is based on the critique of radical social constructionism within the mass consciousness framework as an independent multidimensional structure with its own media impact-free foundation. Virtual reality model formation in mass media stems from world’s image ideologization and is based on value relativism and conceptual structure. The work considers a technocratic world picture both as a virtual reality model basis and a scientific image antithesis. The virtual reality concept is viewed through criticism of theoretical relative position and also conceptual and value positions.

Keywords: Keywords: mass consciousness, virtual reality, “post-truth”, radical social constructionism, ideology, mosaic culture, mass consciousness manipulation, activities of the media.

Введение

Развитие современного общества происходит в условиях усложнения информационного пространства, высоких темпов развития информационных технологий, благодаря которым становится возможной трансформация понимания сути окружающих вещей и процессов. Научно-технический прогресс и совершенствование информационных технологий способствует формированию точки зрения, что средства массовой информации (СМИ) на основе новых знаний могут использоваться для манипулирования массовым сознанием общества и формирования образа мира с конкретными характеристиками, отвечающим интересам узких кругов населения или небольшим социальным группам. В исследовательской литературе достаточно часто встречаются упоминания и трактовки концепции, определяющей возможности «моделирования» отдельных свойств массового сознания [4], [5], [8], [12].

Сторонники подобной точки зрения в рамках технократического подхода полагают, что современные формы коммуникационных технологий позволяют манипулировать массовым сознанием за счет создания в нем определенных моделей восприятия мира, которые влияют на массовое поведение и отвечают интересам конкретных социальных групп. Произвольное изменение содержания представлений и понятий в контексте конкретной конфигурации доминирующих социальных интересов служит основой процесса идеологизации образа мира в СМИ. В рамках данного подхода утверждается, что моделирование СМИ виртуальной реальности, при условии, что она впоследствии будет осознана массовым сознанием как реальная, приведет к формированию конкретных форм массового поведения, а также прогнозируемым практическим последствиям [18].

При этом подобная возможность управления обосновывается тем, что у массового сознания отсутствуют какие-то собственные, присущие только ему, закономерности развития, а значит, оно формируется внешними факторами, например, деятельностью СМИ. Теоретическая позиция манипулирования массовым сознанием основывается на технократическом подходе и радикальном социальном конструкционизме [31]. Массовое сознание признается производным от деятельности СМИ, пластичным для воздействия извне. Содержание массового сознания в рамках данной теоретической позиции определяется деятельностью СМИ, объективная реальность признается в качестве социального конструкта как результат взаимодействия различных акторов в рамках определенной коммуникативной ситуации. Следовательно, его можно видоизменить, приспособить к новым видам социального сознания, новому набору норм, мифологии или потребительским стереотипам.

Для данного исследовательского подхода существуют некоторые объективные основания: общественное мнение как выражение массового сознания зависимо от определенной модели мир, транслируемой СМИ, и изменяется под действием СМИ, вследствие развития социальных форм взаимодействия и т.д. Вместе с этим происходит изменение и существующих потребительских предпочтений. Более того, они не просто изменяются, они могут формироваться под воздействием коммуникационных технологий.

Подобная позиция частично подтверждается историческими примерами, когда происходила инициация массовой истерии и психоза, позволяющая управлять действиями толпы, которая принуждалась к выполнению определенного ряда действий. В качестве наиболее яркого примера можно привести действия Адольфа Гитлера в нацистской Германии. Среди современных примеров можно привести социальную сеть Twitter, сообщения в которой способны оказать огромное влияние на массовое сознание. Многократно встречались прецеденты, когда сообщения в Twitter приводили к обвалу акций или массовым беспорядкам. Примером можно привести сообщения Дональда Трампа или Илона Маска.

Сама деятельность СМИ, ее зависимость от многочисленных факторов, в том числе экономических и политических способствует тому, что представляемая ими картина мира мозаична и эклектична, зависима от текущей политической и экономической ситуации.

Современные СМИ зачастую предлагают ангажированную и крайне выборочную картину мира, упрощающую и искажающую восприятие мира, отрывая его от подлинной реальности. Посредством СМИ в интересах различных акторов в обществе формируются определенные стереотипы, ценности и предубеждения [17], [19], которые часто приводят к усилению деструктивных процессов, как результат попыток моделировать управляемую толпу [4].

В рамках технократического подхода происходит абсолютизация технических средств для формирования содержательных аспектов массового сознания. В рамках данной концепции массовое сознание редуцируется к его сиюминутному состоянию, не рассматривается в историческом аспекте, не учитывается многомерность его структуры как результат развития и становления в конкретной исторической ситуации, оказавшей влияние на формирование глубинных констант восприятия мира.

В данной статье выдвигается теоретическая позиция, суть которой заключается в подчеркивании неэффективности и деструктивности технократической картины мира в контексте анализа результатов формирования посредством СМИ виртуального образа мира в массовом сознании.

Рассмотрение эффектов воздействия СМИ на массовое сознание проводится в рамках анализа массового сознания как суверенной системы, развивающейся на основе собственных закономерностей и преемственности культурно-исторического опыта.

Методология

Влияние деятельности СМИ на массовое сознание в контексте их обусловленности политическими и экономическими факторами анализируется на основе концепций виртуальной реальности Ж.Бодрийяра, постправды Ю.Харири, исследований в области деятельности СМИ П.Шампаня и современной культуры А.Моля. Данная работа опирается на исследования феномена образа мира, представленные А. Леонтьевым, В. Серкиным, В.Розиным, анализ идеологической картины мира И. Самаркиной, концепцию суверенности массового сознания А.Панарина и теорию манипулятивных практик С. Кара-Мурза. В контексте критики технократической картины мира важным представляется анализ В. Степина и Л.Кузнецовой современной научной картины мира.

Использование методов сравнительного анализа и системного подхода позволяет рассмотреть массовое сознание как целостный феномен с многомерной структурой, имеющей не только пространственное, но и историческое измерение и укорененный в целостном континууме окружающего мира: его взаимосвязях и закономерностях.

Формирование виртуальной реальности в контексте деятельности СМИ

Научно-технический прогресс создает ощущение всемогущества человеческого разума, способного в определенной временной перспективе посредством технических средств решить любые встающие перед ним проблемы. Данное ощущение всемогущества имеет свое основание также в информационной сфере, переживающей в современном мире период взрывного развития. Любая проблема начинает восприниматься в рамках технократической картины мира как недостаток технического обеспечения, который может быть преодолен при наличии соответствующей политической воли.

СМИ, занимаясь предоставлением информации, подают все новости не в исходном виде, а с определенной точки зрения, основанной на внутренних установках и принципах, что приводит к формированию виртуального образа мира, часто имеющего мало общего с объективной реальностью. П. Шампань подчеркивает, что СМИ влияют на взаимодействие ключевых элементов общественной системы, поскольку у них имеется возможность влиять на параметры общественного мнения [19]. Современная молодежь перенимает подражательную форму поведения, которую им навязывают СМИ [28]. Последние исследования показывают, что просоциальные передачи воспитывают просоциальные модели поведения у детей-дошкольников [27], [28].

При этом СМИ находятся в зависимости от политической и экономической власти, поскольку влияние на СМИ позволяет формировать модели поведения населения, выгодные определенным элитам. П. Шампань указывал, что основная задача журналиста заключается в том, чтобы избегать двух следующих ограничений:

1) Никогда не быть политически зависимым. Любая поступающая информация должна проходить проверку, и ни одна сторона не должна иметь возможность определять мнение журналиста.

2) Журналист не должен гнаться за тиражом. Подобное свойство зачастую характерно скандальным газетам, которые любое сообщение или новость пытаются преподнести в виде очередной «сенсации».

Исследователь также отмечает, что политическая власть использует экономические рычаги давления, чтобы управлять общественным мнением посредством СМИ [19]. На СМИ лежит огромная ответственность, поскольку характер представления ими новостей будет влиять на общественные течения, как положительные, так и деструктивные. Важно, чтобы общественность имела доступ к правдивой информации, а не искаженным сведениям, вынуждающим их выполнять волю конкретной группы людей [11].

Бодрийяр полагает, что в рамках современного общества процессы производства подменяются процессами формирования новой информации: представлений и образов, символов и процессов символического обмена, что является крайне «взрывоопасным» [21].

Усиление воздействия виртуальных представлений на общество происходит за счет непрерывного и быстрого развития информационных технологий, что становится основой для продвижения моделей виртуальной реальности в массовом сознании. В рамках данной технократической картины мира происходит формирование искусственно сконструированного представления о реальности, а именно виртуальной реальности [1], [14], [20] в рамках обеспечения в СМИ интересов доминирующей социальной группы. В основе модели виртуальной реальности находится принцип относительности и условности понятий, ценностей и представлений, что способствует произвольному «конструированию» содержания понятий в зависимости от конкретных социальных интересов, которые данный виртуальный образ мира призван отражать.

Искусственно сконструированные, но яркие образы часто воспринимаются более реальными, чем окружающая действительность. Виртуальная реальность, становясь настолько яркой и отчетливой, что ее трудно отличить от действительности, заставляет людей следовать конкретным моделям поведения, основываясь на иллюзорных образах [18]. Ж. Бодрийяр утверждает, что навязыванием новой реальности человека выводят из привычных отношений, делают более восприимчивым к манипуляциям [1], [20], [29].

В качестве примера создания подобной виртуальной реальности Бодрийяр указывает на войну в Персидском заливе. По его словам, освещение войны в средствах массовой информации было сделано таким образом, чтобы в новой реальности события разворачивались диаметрально противоположно тому, как развивались реальные события. В результате среди населения формируется ложная оценка происходящему, что искажает как модели поведения граждан, так и решения институтов власти [20].

Ключевой акцент при подобном моделировании виртуальной реальности делается на аудиовизуальных средствах, поскольку они позволяют охватывать наиболее широкую аудиторию. Хотя стоит отметить, что и другие инструменты влияния, например, книги, газеты, журналы, также оказывают радикальное влияние на формирование в массовом сознании конкретных моделей восприятия мира. По мнению французского социолога А. Моля, СМИ формируют особую эклектичную и мозаичную культуру, основными свойствами которой являются произвольность и искусственность. Более того, основная ориентация в ней сделана на изменчивость целей и желаний массового потребителя, что делает ее более опасной для массового сознания, погружающегося в виртуальную реальность [2], [6], [10].

Виртуальная реальность – это образ мира, в котором содержание представлений и понятий размыто, относительно и изменчиво и определяется не научными критериями, а произвольными субъективными актами в рамках конкретной конфигурации идеологических интересов. В. Розин в своей статье указывал, что усилиями средств массовой информации человечество погружается в конкретные типы существования. Более того, эти типы навязываются людям СМИ. При этом символические реальности, создаваемые СМИ, стали убедительными и яркими, что делает их практически неотличимыми от объективной реальности. На сегодняшний день в СМИ грань между вымышленным и реальным практически стерлась.

По мнению Розина, СМИ обладают следующими функциями:

1) Информационной;

2) Идеологической;

3) Функцией определения конкретных позиций социальных субъектов;

В.Розин подчеркивает, что несмотря на то, что многие исследователи пытаются доказать, что для СМИ характерна только первая позиция, на практике они всегда реализуют все три [15].

Проблема с точки зрения исследователей заключается в том, что СМИ часто представляют внешние свойства объектов в качестве их сущности [7], [8]. То есть, произвольно формируемая виртуальная реальность, в основе которой лежат интересы и цели определенных социальных групп, в массовом сознании навязывается в качестве объективной реальности, независимой от воли субъекта, что по теореме Томаса, приводит к формированию новых моделей массового поведения [18]. Эта теорема гласит, что виртуальная реальность, воспринимаемая социальной группой в качестве объективной реальности, определяет модели поведения данной социальной группы.

Виртуальная реальность в контексте критики радикального социального конструкционизма: аспекты проблемы

Юваль Харири подчеркивает, что человечество всегда жило в условиях так называемой «постправды», то есть вымысла, мифологии или, в сегодняшнем понимании, виртуальной реальности [17]. В современных исследованиях виртуальная реальность обозначается также как «постправда» [8], [12], [14]. Ключевой характеристикой подобного определения является тот факт, что основное внимание уделяется не тому, что происходит в объективной реальности, а тому, что обладает наибольшей яркостью и зрелищностью, субъективной важностью. Подобное явление формируется под непосредственным воздействием современных коммуникационных технологий. То есть, в основе концепции «постправды» лежит допущение, что виртуальные объекты могут обладать определенным уровнем эффективности, что должно позволить достичь прагматичных целей в интересах конкретных социальных групп.

Объективная реальность в рамках данной теоретической позиции рассматривается как искусственно сконструированный смысловой конструкт, выполняющий определенную идеологическую роль продвижения интересов отдельных социальных групп.

Виртуальная реальность как совокупность виртуальных представлений формируется на основе принципа отрицания объективного содержания понятий и представлений, которые в данной теоретической позиции рассматриваются в качестве произвольных смысловых конструктов, образованных в рамках конкретной ситуации социального взаимодействия. Основным тезисом концепции виртуальной реальности является утверждение «Все возможно», из чего следует другой тезис – «Все дозволено» [4], [6].

Содержание понятий рассматривается как социальный конструкт, сформированный в рамках конкретной ситуации социального взаимодействия. Символические рамки дозволенного в интерпретации содержания понятий определяются не объективной реальностью, а консенсусом, договором социальных акторов в рамках конкретной ситуации социального взаимодействия. Изменение этой ситуации приводит к изменению содержания понятий, которые используются в рамках данной ситуации. Данное положение определяет условность и относительность каждой идеи, изменяющейся вследствие изменения определенной ситуации социального взаимодействия. Истина в данном подходе относительна и социально обусловлена, объективной истины вне рамок социального взаимодействия не существует.

В рамках подобного подхода возможно произвольно относиться к знаниям, воспринимая их в качестве условностей, не имеющих прочной связи с объективной реальностью и являющихся результатом договора различных социальных акторов. В рамках данного подхода, форма начинает подменять содержание, а понятия теряют связь с объективной реальностью, и начинают служить превращенной формой идеологических интересов [7].

Здесь примечательным является высказывание Маргарет Тэтчер, премьер-министра Великобритании, которая определила собственное понимание относительности понятия «общество». Она отметила, что не существует никакого общества, а существуют только семьи и отдельные мужчины и женщины.

Правительство в таком случае может осуществлять деятельность только через этих людей, которые смотрят сами на себя. [I think we were forced to face a period when too many people began to demand that the government solve all their problems. «I’m homeless – the government owes me a house.» «I’m unemployed – the government needs a job.» The government does not control anything, it only reflects the will of each individual person, therefore people are faced with a reflection of themselves] [32]. Маргарет Тэтчер утверждает, что в ее понимании общества как целостности не существует, попросту нет подобной социальной структуры. Все социальные проблемы переносятся на личный уровень каждого человека и становятся частными проблемами. В данном примере содержание понятия «общество» определяется политической составляющей конкретной коммуникативной ситуации.

В рамках данной позиции нивелирование общественных проблем и перенос их на частный уровень имеет идеологический контекст в рамках защиты интересов социальных групп, для которых выгодно сохранение статус-кво в обществе. Отрицание объективного содержания понятий в рамках научной картины мира, подмена их символическими конструктами, содержание которых имеет идеологический контекст [3], [9], [16], служит одним из оснований модели виртуальной реальности в СМИ.

Ярким примером теоретической позиции относительности и условности ценностей и понятий является течение постмодернизма в современной культуре. Его главная суть заключается в подчеркивании относительности и условности всего происходящего: эстетических и нравственных ценностей, общих понятий и категорий [24], [25], [26]. Произвольная трактовка ценностей в рамках идеологических интересов и произвольных субъективных желаний автора приводит в постмодернистском искусстве к скептическому и ироничному отношению к классическому художественному канону, единственным основанием которого признается субъективная воля автора художественного произведения [26].

Данные положения находятся в рамках установок социального конструкционизма, утверждающего, что социальное взаимодействие «конструирует» область значений понятий, которые имеют коннотацию не в объективной реальности (само понятие объективной реальности в данной концепции имеет относительный характер), а являются условным результатом консенсуса различных социальных субъектов [22], [30], [31].

В рамках данной исследовательской позиции, при условии относительности содержания понятийной структуры, массовое сознание представляется социально сконструированным несуверенным образованием, которое способно, под воздействием СМИ, виртуальный образ реальности воспринять в качестве объективной реальности. При этом внешняя форма явлений декларируется в качестве их сущности [23], [31].

В силу этого, смысл понятий относителен и условен и формируется заново в рамках конкретной коммуникативной ситуации в соответствии с интересами субъектов данной ситуации.

Следует отметить, что стремление к «переосмыслению» гуманитарных норм и принципов, в рамках рассмотрения их содержания как относительного и исторически обусловленного [22] формирует тенденцию девальвации гуманитарных принципов и искажению значимости информационных сообщений, если интерпретироваться они будут в рамках идеологических конструктов, воплощающих узкогрупповые интересы.

Подобная позиция основываются на утверждении, что формообразующая роль в содержании массового сознания отдается внешним факторам, которые определяют все его характеристики. Как результат, выводы о полной зависимости массового сознания от средств массовой информации становятся вполне логичными и обоснованными. Из этого следует, что массовым сознанием можно управлять посредством «конструирования» его содержания в рамках заданных параметров восприятия мира, основанных на модели виртуальной реальности в интересах отдельных социальных групп.

Данная теоретическая позиция не может считаться адекватной на следующих основаниях: символическая сфера, также как и социальная сфера не могут быть отделены, рассматриваться отдельно от окружающего мира, его закономерностей и принципов, которые оказывают влияние, интенционально присутствуют в понятиях как их объективная основа, независимая от особенностей конкретной ситуации социального взаимодействия. Абсолютизация социальной сферы превращает ее в оторванный от реальности объект. Концепция радикального социального конструктивизма подвергается критике за абсолютизацию общества, исключая взаимовлияние биологических тенденций и природных закономерностей [31].

Рассмотрение социально-культурных факторов в качестве единственных оснований для понятийных значений исключает биологические факторы, существование объективной реальности вне социально-культурной сферы, отождествляя ее со сферой формирования относительных символов социальных взаимодействий. Факты объективной реальности рассматриваются как символический результат договора, консенсуса социальных акторов. Исключение объективного содержания понятий, «грубых фактов» превращает фактическую составляющую восприятия мира массовым сознанием в игру относительных значений в зависимости от конкретной коммуникативной ситуации.

Происходит абстрагирование социальной сферы от всех совокупности психических, социальных, культурных и природных закономерностей. Абсолютизация автономности социальной сферы происходит на основе ее исключения из целостного контекста взаимодействия и взаимосвязи природных, биологических и культурных закономерностей.

В данном отношении, биологические факторы служат объективной основой содержания понятий, независимой от особенностей конкретных форм социальных взаимодействий. Биологические закономерности являются частью системы природных закономерностей, которые служат объективной основой «грубых фактов», которые интенционально присутствуют в понятийных структурах в рамках конкретной коммуникативной ситуации. Природные, социальные и культурные закономерности, присутствуя в форме «грубых фактов» в символических взаимодействиях служат их объективной основой, создавая не всегда осознаваемые границы, поле возможности для изменения символических значений в рамках социальных взаимодействий.

Закономерности в форме природных, социальных и культурных факторов, определяющих сферу значений и объективное содержание понятий неподвластны произвольному изменению в рамках ситуации социального взаимодействия, общие границы которой данные закономерности определяют и, в этом отношении, связывают символическую сферу и сферу природных закономерностей.

Целостность системы «природа-общество» в рамках взаимодействия природных, социальных и культурных закономерностей позволяет поставить вопрос о наличии универсальных социальных закономерностей как проявления целостного континуума взаимодействия природных и социальных закономерностей, их единства. В контексте проблематики нашей работы, единство природных и социальных закономерностей служит основой субстанциональности и суверенности массового сознания.

Массовое сознание не является исключением из сферы природных закономерностей, которые служат объективной субстанциональной основой его содержания, неподвластной произвольному изменению в рамках субъективной воли тех или иных социальных акторов. А. Панарин указывал, что в основе управления массовым сознанием с точки зрения технократической и идеологической картины мира лежит допущение о несуверенности массового сознания, а также допущение об отсутствии у него субстанциональной основы. Это приводит к логической необходимости управления массовым сознанием, которое должно соответствовать определенному ряду условий в соответствии с интересами социальных групп, занимающими доминирующее положение в обществе и выступающими в качестве субъекта управления массовым сознанием [13].

Манипуляция как искажение и ограничение информации, подмена ее реального содержания виртуальными представлениями разрушает процесс управления, делает его неэффективным и непредсказуемым. Например, в СССР 70% законодательных актов были под грифом секретно [11]. Закрытость информации, догматизм видения мира послужил одной из причин распада советской системы.

Технократическая и идеологическая картина мира неадекватна современной научной картине мира, рассматривающей укорененность массового сознания в рамках объективных закономерностей окружающей среды в качестве субстанциональной основы суверенности массового сознания, неподвластного произвольному изменению в рамках интересов отдельных социальных субъектов.

Заключение

Если рассматривать массовое сознание только в контексте воздействия на него современных СМИ, то подобный анализ не учитывает другие факторы его формирования, а значит, массовое сознание не может рассматриваться в сравнительно-историческом аспекте: как развивающийся во времени многомерный феномен. Элиминирование исторического аспекта при исследовании массового сознания создает ограничения исследовательских возможностей и исключает возможность применения системного подхода. Представляется актуальным дальнейший критический анализ установок, которыми руководствуются институты власти, СМИ, в своем воздействии на общество в рамках выявления эффективности и адекватности их обратной связи с обществом.

В основе критического подхода к формированию в СМИ виртуальной реальности находится представление об объективной реальности как целостности, в рамках которой сосуществуют массовое сознание и общество, закономерности которых «встроены» и укоренены в закономерностях окружающего мира и служат основой отторжения деструктивных идеологических конструктов и основанных на них манипулятивных программ.

В основе подобной точки зрения лежит утверждение о суверенности, а также способности к регенерации массового сознания в рамках собственных закономерностей развития, а также существующих констант восприятия мира, укорененных в коллективном сознании общества. В связи с этим актуальным представляется дальнейшее исследование массового сознания как суверенной многомерной структуры, имеющей собственные закономерности развития.

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

1. Гонгало Е. Концепция виртуальной реальности в творчестве Ж. Бодрийяра. / Е.Гонгало. // Философия и социальные науки: Научный журнал. – 2010. — № 4. – С. 57-63.
2. Глотов М. Б. Социодинамическая концепция «мозаичной культуры» А. Моля как прообраз ее виртуальной модели / М. Б. Глотов // Серия «Symposium», Виртуальное пространство культуры. Выпуск 3 / Материалы научной конференции 11–13 апреля 2000 г .– Санкт-Петербург: Санкт-Петербургское философское общество.–2000.– C. 64.
3. Грицанов А. А. Идеология / А. А. Грицанов. Г. Ю. Семигин // Гуманитарный портал: Концепты [Электронный ресурс] URL: https://gtmarket.ru/concepts/6869 (дата обращения 12.04.2022)
4. Кара-Мурза С. Манипуляция сознанием. Век XXI. / С.Кара-Мурза. — М.: Алгоритм, 2015. — 464 с. ISBN 978-5-9905288-5-7
5. Колин Ю.В. Проблема восприятия исторического наследия как фактора общественной стабильности /
   Ю.В. Колин // Культура и цивилизация, Москва. 2020, Том 10, №1 А, с.169-181. DOI: 10.34670/AR.2020.47.1.020. ISSN 2223-5426
6. Колин Ю.В. Образ мира в современном искусстве в контексте критики концепции конца искусства Ж. Бодрийяра. / Ю.В. Колин // Международный научно-исследовательский журнал. International Research Journal.-2021.-N 1, Январь, Часть–с.119-126. ISSN 2303-9868 PRINT. ISSN 2227-6017 ONLINE
7. Мамардашвили М. Как я понимаю философию: Избр. ст., докл., выступ., интервью / Превращенные формы. (О необходимости иррациональных выражений). / М.Мамардашвили. — М.: Прогресс. — Трет. изд.—1999.— с.315 – 398.
8. Манойло А. «Постправда» как социальное явление и политическая технология / А. Манойло, А. Попадюк . // Международная жизнь. – 2020. — N 8. – С. 20-35. — [Электронный ресурс]. URL: https://interaffairs.ru/jauthor/material/2388 (дата обращения 03.12.2020).
9. Михайлина Т. Политический дискурс, управление информационной картиной мира / Т.Михайлина // Коммуникология.—2016.–№4. С.105-109. DOI 10.21453/2311-3065-2016-4-3-105-109
10. Моль А. Социодинамика культуры: Пер. с фр. /Предисл. Б. В. Бирюкова. Изд. 3-е./ А.Моль. — М.: Издательство ЛКИ, 2008. — 416 с. ISBN 978-5-382-00433-4
11. Монахов В. Проблемы развития законодательства о доступе к информации. Сб. Вопросы совершенствования законодательства в сфере обеспечения информационной безопасности. / В.Монахов – М., 2007. — 268 с.
12. Николаевич И. Как нас обманывают СМИ. Манипуляция информацией / И. Николаевич — СПБ: Питер, 2018. —320 с. ISBN 9785446109890 13. Панарин А. Философия политики / А.Панарин. – М.: Новая школа, 1996. — 422 с. ISBN 5-7301-0276-3
13. Панарин А. Философия политики / А.Панарин. – М.: Новая школа, 1996. — 422 с. ISBN 5-7301-0276-3.
14. Почепцов Г.Г. Психологические войны / Г.Почепцов.– М.: “Рефл-бук”, К.: “Ваклер”, 2000. — 528 с. ISBN 966-543-048-3 (серия) ISBN 5-87983-092-6 (“Рефл-бук”) ISBN 966-543-058-0 (“Ваклер”)
15. Розин В. Мистические и эзотерические учения и практики в средствах массовой информации / В.Розин // Общественные науки и современность. – 1997. -№3. -С.44-55.
16. Самаркина И. Политическая картина мира в системе политического знания / И. Самаркина // Человек, Сообщество, Управление. — 2013.–№1.-с.20-29.
17. Харири Ю. 21 урок для XXI века. Пер. с иврита Ю.Гольдберг / Ю. Харири. – М: Синдбад, 2019.–416с. ISBN 978-5-00131-113-3
18. Хаустов Д. Теорема Томаса: Жизнь одной идеи / Д.Хаустов // Идеи и идеалы. — 2014. — Т. 2, вып. 3. —
    С. 38—45.
19. Шампань П. Двойная зависимость: несколько замечаний по по¬воду соотношения между полями политики, экономики и журналистики / П. Шампань // Социологос. — М. , 1996. — Вып.6. – С.208-229.
20. Baudrillard J. The Gulf War Did Not Take Place / J. Baudrillard. – Bloomington: Indiana University Press, 1995. – 88 p. ISBN 0-253-21003-8
21. Baudrillard J. Illusion, Disillusionment, Aesthetics, Collection Morsure Série 11/24 / J. Baudrillard. — Paris: Sens & Tonka, 1997. – 46 p. ISBN 2-910170462
22. Berger, P.L. The Social Construction of Reality: A Treatise in the Sociology of Knowledge / P.L. Berger,
    Luckmann. Open Road Media. ISBN 978-1-4532-1546-3.
23. Clarke J. Critical Dialogues: Thinking Together in Turbulent Times / J.Clark.– Bristol: Policy Press, 2019. 256 p. ISBN 978-1-4473-5097-2.
24. Danto A. After The End of Art: Contemporary Art and The Pale of History. / A. Danto. — Princeton: Princeton University Press, 1998. — 272 p. ISBN-10 0691002991
25. Danto A. The Abuse of Beauty: Aesthetics and The Concept of Art. (The Paul Carus Lectures Series 21) / A. Danto. – Chicago: Open Court Publishing, 2003.—161 p. ISBN 0-8126-9539-39.
26. Hickey D. The Invisible Dragon: Four Essays on Beauty. / D. Hickey. – Chicago: Art Issues Press, 1993. – 64 p. ISBN 0963726404.
27. Forge, Karen L. S. and Phemister, Sherri. Effect of Prosocial Cartoons on Preschool Children [microform] / Karen L. S.—1982, Washington. — Forge and Sherri Phemister Distributed by ERIC Clearinghouse.
28. Klein H. Prosocial content of animated cartoons. In book: Mass media: Coverage, objectivity, and changes (pp.23-45), editors: H.V. Kovac / H. Klein, K. Shiffman—2011, Nova Science Publishers. — 171 p. ISBN: 978-1-61728-863-0
29. Kellner D. Jean Baudrillard After Modernity: Provocations On A Provocateur and Challenger / D. Kellner // International Journal of Baudrillard Studies.—2006, Vol.3, №1 January.—P. 24-45.
30. Mallon, R. Naturalistic Approaches to Social Construction / R. Mallon // The Stanford Encyclopedia of Philosophy (Spring 2019 Edition), Edward N. Zalta (ed.), [Electronic resource]. URL: https://plato.stanford.edu/archives/spr2019/entries/social-construction-naturalistic (accessed 3 12 2020)
31. Pinker S. Enlightenment Now: The Case for Reason, Science, Humanism, and Progress / S.Pinker.—N.Y. –2018.—576 p. ISBN 9780525427575
32. Thatcher M. Interview for “Woman’s Own” (“No Such Thing as Society”) / M. Thatcher // in Margaret Thatcher Foundation: Speeches, Interviews and Other Statements.- London, 1987

Список литературы на английском языке / References in English

1. Gongalo E. Koncepcija virtual’noj real’nosti v tvorchestve Zh. Bodrijjara [The concept of virtual reality in the work of J. Baudrillard]. / E.Gongalo. // Filosofija i social’nye nauki: Nauchnyj zhurnal [Philosophy and Social Sciences: Scientific Journal]. – 2010. — No. 4. – pp. 57-63. [in Russian]
2. Glotov M. B. Sociodinamicheskaja koncepcija «mozaichnoj kul’tury» A. Molja kak proobraz ee virtual’noj modeli [Sociodynamic concept of “mosaic culture” by A. Mol as a prototype of its virtual model / M. B. Glotov // Serija «Symposium», Virtual’noe prostranstvo kul’tury. Vypusk 3 / Materialy nauchnoj konferencii 11–13 aprelja 2000 g [Series “Symposium”, Virtual space of culture. Issue 3 / Proceedings of the scientific conference on April 11-13 , 2000].– St. Petersburg: St. Petersburg Philosophical Society.–2000.– 64. [in Russian]
3. Gritsanov A. A. Ideologija [Ideology] / A. A. Gritsanov. G. Yu. Semigin // Humanitarian portal: Concepts [Electronic resource] URL: https://gtmarket.ru/concepts/6869 (accessed 12.04.2022) [in Russian]
4. Kara-Murza S. Manipuljacija soznaniem. Vek XXI. [Manipulation of consciousness. Century XXI]. / S.Kara-Murza. — M.: Algorithm, 2015. — 464 p. ISBN 978-5-9905288-5-7 [in Russian]
5. Kolin Yu.V. Problema vosprijatija istoricheskogo nasledija kak faktora obshhestvennoj stabil’nosti [The problem of perception of historical heritage as a factor of social stability] / Yu.V. Kolin // Kul’tura i civilizacija [Culture and civilization], Moscow. 2020, Volume 10, No. 1 A, pp.169-181. DOI:10.34670/AR.2020.47.1.020. ISSN 2223-5426 [in Russian]
6. Kolin Yu.V. Obraz mira v sovremennom iskusstve v kontekste kritiki koncepcii konca iskusstva Zh. Bodrijjara [The image of the world in contemporary art in the context of criticism of the concept of the end of art Zh. Baudrillard]. / V. Kolin // Mezhdunarodnyj nauchno-issledovatel’skij zhurnal [International Research Journal].-2021.-N 1, January, Part 3.–pp.119-126. [in Russian]
7. Mamardashvili M. Kak ja ponimaju filosofiju: Izbr. st., dokl., vystup., interv’ju / Prevrashhennye formy. (O neobhodimosti irracional’nyh vyrazhenij) [How I understand philosophy: Elected art., dokl., protrusion., interview / Transformed forms. (On the necessity of irrational expressions)]. / M.Mamardashvili. — M.: Progress. — Third ed.-1999.— pp.315-398. [in Russian]
8. Manoilo A. «Postpravda» kak social’noe javlenie i politicheskaja tehnologija [“Post-truth” as a social phenomenon and political technology] / A. Manoilo, A. Popadyuk. // Mezhdunarodnaja zhizn’ [International life]. – 2020. — N 8. – pp. 20-35. — [Electronic resource]. URL: https://interaffairs.ru/jauthor/material/2388 (accessed 03.12.2020). [in Russian]
9. Mikhailina T. Politicheskij diskurs, upravlenie informacionnoj kartinoj mira [Political discourse, management of the information picture of the world] / T.Mikhailina // Kommunikologija [Communicology].-2016.–No.4. pp.105-109. DOI 10.21453/2311-3065-2016-4-3-105-109 [in Russian]
10. Mol A. Sociodinamika kul’tury [Sociodynamics of culture]: Translated from French /Foreword by B. V. Biryukova. Ed. 3-E./ A.Mol. — M.: LKI Publishing House, 2008. — 416 p. ISBN 978-5-382-00433-4 [in Russian]
11. Monakhov V. Problemy razvitija zakonodatel’stva o dostupe k informacii. Sb. Voprosy sovershenstvovanija zakonodatel’stva v sfere obespechenija informacionnoj bezopasnosti [Problems of development of legislation on access to information. Collection. Issues of improving legislation in the field of information security]. / V.Monakhov – M., 2007. — 268 p. [in Russian]
12. Nikolaevich I. Kak nas obmanyvajut SMI. Manipuljacija informaciej [How the media deceive us. Manipulation of information] / I. Nikolaevich— St. Petersburg: St. Petersburg, 2018. -320 p. ISBN 9785446109890 [in Russian]
13. Panarin A. Filosofija politiki [Philosophy of Politics] / A.Panarin. – M.: New School, 1996. — 422 p. ISBN 5-7301-0276-3. [in Russian]
14. Pocheptsov G.G. Psihologicheskie vojny [Psychological wars] / G.Pocheptsov.– M.: “Refl-book”, K.: “Vakler”, 2000. — 528 p. ISBN 966-543-048-3 (series) ISBN 5-87983-092-6 (“Refl-book”) ISBN 966-543-058-0 (“[in Russian]
15. Rozin V. Misticheskie i jezotericheskie uchenija i praktiki v sredstvah massovoj informacii [Mystical and esoteric teachings and practices in the mass media] / V.Rozin // Obshhestvennye nauki i sovremennost’ [Social sciences and modernity]. – 1997. -No.3. -pp.44-55. [in Russian]
16. Samarkina I. Politicheskaja kartina mira v sisteme politicheskogo znanija [The political picture of the world in the system of political knowledge] / I. Samarkina // Chelovek, Soobshhestvo, Upravlenie [Person, Community, Management]. — 2013.–No.1.-pp.20-29. [in Russian]
17. Hariri Y. 21 urok dlja XXI veka. Per. s ivrita Ju.Gol’dberg [21 lessons for the XXI century. Translated from Hebrew by Yu.Goldberg] / Y. Hariri. – Moscow: Sinbad, 2019.–416s. ISBN 978-5-00131-113-3 [in Russian]
18. Haustov D. Teorema Tomasa: Zhizn’ odnoj idei [Thomas’s theorem: The Life of one idea] / D.Haustov // Idei i idealy [Ideas and Ideals]. – 2014. — Vol. 2, issue 3. — pp. 38-45. [in Russian]
19. Champagne P. Dvojnaja zavisimost’: neskol’ko zamechanij po po¬vodu sootnoshenija mezhdu poljami politiki, jekonomiki i zhurnalistiki [Double dependence: a few remarks on the relationship between the fields of politics, economics and journalism] / P. Champagne // Sociologos. — M. , 1996. — Vol.6. – pp.208-229. [in Russian]
20. Baudrillard J. The Gulf War Did Not Take Place / J. Baudrillard. – Bloomington: Indiana University Press, 1995. – 88 p. ISBN 0-253-21003-8
21. Baudrillard J. Illusion, Disillusionment, Aesthetics, Collection Morsure Série 11/24 / J. Baudrillard. — Paris: Sens & Tonka, 1997. – 46 p. ISBN 2-910170462
22. Berger, P.L. The Social Construction of Reality: A Treatise in the Sociology of Knowledge / P.L. Berger, Luckmann. Open Road Media. ISBN 978-1-4532-1546-3.
23. Clarke J. Critical Dialogues: Thinking Together in Turbulent Times / J.Clark.– Bristol: Policy Press, 2019. 256 p. ISBN 978-1-4473-5097-2.
24. Danto A. After The End of Art: Contemporary Art and The Pale of History. / A. Danto. — Princeton: Princeton University Press, 1998. — 272 p. ISBN-10 0691002991
25. Danto A. The Abuse of Beauty: Aesthetics and The Concept of Art. (The Paul Carus Lectures Series 21) / A. Danto. – Chicago: Open Court Publishing, 2003.—161 p. ISBN 0-8126-9539-39.
26. Hickey D. The Invisible Dragon: Four Essays on Beauty. / D. Hickey. – Chicago: Art Issues Press, 1993. – 64 p. ISBN 0963726404.
27. Forge, Karen L. S. and Phemister, Sherri. Effect of Prosocial Cartoons on Preschool Children [microform] / Karen L. S.—1982, Washington. — Forge and Sherri Phemister Distributed by ERIC Clearinghouse.
28. Klein H. Prosocial content of animated cartoons. In book: Mass media: Coverage, objectivity, and changes (pp.23-45), editors: H.V. Kovac / H. Klein, K. Shiffman—2011, Nova Science Publishers. — 171 p. ISBN: 978-1-61728-863-0
29. Kellner D. Jean Baudrillard After Modernity: Provocations On A Provocateur and Challenger / D. Kellner // International Journal of Baudrillard Studies.—2006, Vol.3, №1 January.—P. 24-45.
30. Mallon, R. Naturalistic Approaches to Social Construction / R. Mallon // The Stanford Encyclopedia of Philosophy (Spring 2019 Edition), Edward N. Zalta (ed.), [Electronic resource]. URL: https://plato.stanford.edu/archives/spr2019/entries/social-construction-naturalistic (accessed 3 12 2020)
31. Pinker S. Enlightenment Now: The Case for Reason, Science, Humanism, and Progress / S.Pinker.—N.Y. –2018.—576 p. ISBN 9780525427575
32. Thatcher M. Interview for “Woman’s Own” (“No Such Thing as Society”) / M. Thatcher // in Margaret Thatcher Foundation: Speeches, Interviews and Other Statements.- London, 1987