СПЕЦИФИКА МЕТАФОРЫ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ Ч. АЙТМАТОВА | Опубликовать статью РИНЦ

СПЕЦИФИКА МЕТАФОРЫ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ Ч. АЙТМАТОВА

Научная статья

Пирманова Н.И. *

ORCID: 0000-0002-9816-8586,

Оренбургский государственный педагогический университет, Оренбург, Россия

* Корреспондирующий автор (nazira056[at]mail.ru)

Аннотация

В статье рассмотрены особенности употребления Ч. Т. Айтматовым метафорических конструкций, их структура и стилистическое своеобразие. Представлен анализ языковых особенностей повестей и рассказов «Тополек мой в красной косынке», «Пегий пес, бегущий краем моря», «Плач перелетной птицы», «Сыпайчи» и др. Автором выделены две группы метафорических конструкций: метафоры, характеризующие внутренний мир героев, и метафоры, описывающие природу и окружающий мир. Выявлены коммуникативно-когнитивная роль метафоры в тексте произведений писателя и нравственные задачи, решаемые с помощью метафоры и других изобразительно-выразительных средств.

Ключевые слова: метафора, группы метафор, структурные особенности метафоры, генитивная метафора, глагольная метафора.

SPECIFIC CHARACTER OF METAPHOR IN WORKS OF Ch. AYTMATOV

Research article

Pirmanova N.I.*

ORCID: 0000-0002-9816-8586,

Orenburg State Pedagogical University, Orenburg, Russia

* Corresponding author (nazira056[at]mail.ru)

Abstract

The article discusses the features of the usage of metaphorical constructions by Ch. T. Aitmatov, their structure, and stylistic originality. The analysis of the linguistic features of the stories and novels “My Popple in a Red Scarf,” “Spotted Dog Running Along the Edge of the Sea,” “Crying Migratory Bird,” “Sipaichi” and others are presented in the paper. The author distinguishes two groups of metaphoric structures: metaphors describing nature and the world around them. The communicative-cognitive role of metaphor in the text of the writer’s works and moral tasks solved with the help of metaphor and other graphic-expressive means are revealed as well.

Keywords: metaphor, groups of metaphors, structural features of metaphors, genitive metaphor, verbal metaphor.

Феномен метафоры изучается учеными в различных аспектах: как изобразительное средство, как результат вторичной номинации, как инструмент познания и репрезентации знаний и мн. др.

Теория метафоры отражена в трудах Ю.Д. Апресяна [3], Н.Д. Арутюновой [5], А. Вежбицкой [7]. В.Н. Телия рассматривает реализацию метафорического переноса в структуре языкового значения слова и экспрессивно-оценочную функцию метафоры [12], [13]. Н.Д. Арутюнова анализирует метафору на уровне синтаксической сочетаемости слов. Кроме того, ученый отмечает функциональную значимость метафорических переносов в художественной речи и выделяет функциональные типы языковой метафоры [4]. Специфику метафоры в языке и тексте рассматривает В.Г. Гак [8].

Функциональный аспект метафоризации представлен в работах В.К. Харченко [15], которая выделяет пятнадцать функций метафоры (номинативную, информативную, стилеобразующую, текстообразующую, жанрообразующую, эмоционально-оценочную и др.), подробная классификация метафоры разработана и В.П. Москвиным [11].

Современные исследователи изучают функции метафорических конструкций как особых форм смысловых выражений в художественном дискурсе [10].

Объектом нашего исследования является специфика метафоры и задачи, реализуемые ею в произведениях Ч.Т. Айтматова.

Творчество Чингиза Айтматова отличается особой духовно-нравственной направленностью произведений и одновременно глубокой философией и простотой человеческого понимания жизненных ценностей.

Специфика художественного метода Ч.Т. Айтматова, своеобразие использования языковых средств рассматриваются в научных трудах А.А. Акматалиева [2], Н.М. Годенко [9] и др.

Система изобразительно-выразительных средств Ч.Т. Айтматова, в числе которых центральное место отводится метафоре, олицетворению, сравнению и другим тропам, сконцентрирована на изображении духовного мира героев, глубины и остроты их чувств и переживаний, психологических портретов. Герои писателя, решая вопросы, связанные с личным счастьем, стоят перед нравственным выбором. Именно коммуникативно-когнитивная роль образных средств, в особенности метафоры, обусловливает создание автором целостной и правдивой картины бытия.

Стилистические качества метафоры – образность, экспрессивность, благозвучность, способность создать эмоциональный фон – позволяют передать силу духа айтматовских героев, подчеркнуть искренность чувств. См., например: «шапка покраснела на мне от позора» [1, С. 121]»; «боль любви, боль желаний и надежда переполнили его [1, с. 369]; «пыталась вырваться из плена коварной отмели («Пегий пес, бегущий краем моря» [1, С. 372] и др.

Показывая нравственные страдания, глубокие переживания персонажей, писатель, как правило, использует развернутые метафоры: «…отогрелась душа после долгого одиночества» [1, С. 167]; «в этом суть их живая, в мире природы свой неизбежный порядок вещей» [1, С. 606]; «наполнились радостью сердца людей» [1, с. 590]; «сознание этого доставляло старику горькую усладу непримиримого примирения» [1, С. 366] и др.

Именно развернутые метафоры позволяют подчеркнуть остроту чувств в душевном конфликте, передать динамизм событий: «я быстро оделся, неприятный, тревожный холодок сжимал сердце» [1, С. 132]; «со временем приутихла боль в душе, притупилась» [1, С. 163]; «эти чувства гнали ее неизвестно куда» [1, С. 166]; «острая жалость стиснула мое сердце» [1, С. 135]; «боль любви, боль желаний и надежда переполнили его» [1, С. 369].

В исследуемых произведениях мы выделили две основные группы метафор, направленных на решение художественных задач, поставленных писателем: метафоры, характеризующие внутренний мир героев, и метафоры, описывающие природу и окружающий мир.

Обратимся к первой группе метафор. В большинстве случаев автор использует общеязыковые сухие, или «стертые» метафоры: «во мне кипели боль, обида, горечь и раздражение» [1, С. 123]; «в ней говорили обида, гордость» [1, С. 166] и др.

Внутренний разлад, борьбу чувств и нравственные терзания героев передают метафоры: «это и было то, ради чего он томился в муках тоски и немоты одиночества» [1, С. 370]; «чем дальше, тем больше распалялось задетое самолюбие» [1, С. 123].

Метафоры отражают всю гамму человеческих состояний: жизненные перипетии («не так повернул коня жизни» [1, С. 136], радостное ощущение любви («то был берег любви» [1, С. 371], мучительное, тревожное состояние («тяжесть тоски и страха» [1, С. 407]; «предел жизни» [1, С. 366]; «поток боли» [1, С. 416]; «тень смерти» [1. С. 604]; «перед этим была удивительная минута покоя» [1, С. 383].

Метафора как способ выражения философского смысла наиболее ярко отображает индивидуально-авторскую картину мира Ч.Т. Айтматова.

Вторая группа представлена общеязыковыми образными метафорами: «гладь воды» [1, С. 590]; «пульс Таласа» [1, С. 586]; «дыхание горной реки» [1, С. 586]; «язык моря, повадки волн» [1, С. 359]. При описании тумана писатель использует различные метафорические сочетания: «стена густого тумана» [1, C. 385]; «чрево тумана» [1, C. 392], при описании всепоглощающего моря автор подчеркивает его силу и мощь с помощью метафор: «вода вечности» [1, С. 360], «лицо великой стихии» [1, С. 361], «лицо бесконечности» [1, С. 366].

Ч.Т. Айтматов использует метафору как инструмент речевого воздействия на читателя, направленного на его вовлечение в изображаемые явления: «О Иссык-Куль, ты око земли» [1, С. 590]; «лицо яростной стихии» [1, С. 387]; «чрево великого тополя» [1, С. 360] и др. Метафорические конструкции включают лексику книжного стиля («око», «чрево»), эпитеты («великая вода», «удивительная минута», «тревожный холодок», «горькая услада» и др.), отвлеченные существительные («тоска», «страх», «свобода», «тревога», «радость», «жалость», «горечь»), характеризующие внутренний мир героев.

Обратим внимание на структурные особенности метафорических выражений, использованных Ч. Айтматовым. Выбор писателем образных средств обусловлен характером и развитием сюжета, типологическими образами персонажей, идеей произведения.

Как правило, во многих рассказах метафоры, используемые писателем, подчеркивают простоту стиля, лаконичность описаний. Этому способствует употребление генитивных метафор, представленных предложно-падежными метафорическими конструкциями: сочетания «сущ.+сущ. с предлогом» и генитивными словосочетаниями. Например: «О Иссык-Куль, ты око земли» [1, С. 590]; «в мире природы» [1, С. 606].

Структуру генитивных метафор обычно образуют абстрактные и конкретные существительные. В повестях писателя, к примеру, зафиксированы генитивные метафоры с абстрактными существительными: «тяжесть тоски и страха» [1, С. 407]; «то было упоение свободой»; «то было торжеством их свидания» [1, С. 370]; «горечь этих трудных минут, цену труда» [1, С. 588]; «предел жизни» [1, С. 366]; «в мире природы свой неизбежный порядок вещей» [1. С. 606].

Достаточно обширна группа метафор, образованных конкретными существительными: «облако дыхания» [1, С. 352]; «язык моря, повадки волн» [1, С. 359]; «чрево великого тополя» [1, С. 360]; «лицо великой стихии» [1, С. 361]; «стена густого тумана» [1, С. 385]; «поток боли» [1, С. 416]; «конь жизни» [1, С. 136].

Основу метафорической конструкции зачастую составляют конкретные существительные, выполняющие роль главного члена предложения. Конкретное существительное характеризует абстрактное существительное, которое подчиняется ему и зависит от него. В текстах писателя таких иллюстраций достаточно много: «вершина их счастья» [1, С. 370]; «то был берег любви» [1, С. 371]; «вода вечности» [1, С. 360]; «лицо бесконечности» [1, С. 366].

Кроме того, конкретные существительные в метафорических выражениях усиливают образность абстрактных, в большинстве случаев в развернутых метафорах: наполнились радостью сердца людей» [1, С. 590]; «лицо бесконечности» [1, С. 366].

Особое место в арсенале художественных средств писателя занимает прием расширения метафорического контекста. Генитивные метафоры распространяются прилагательными, вносящими новые смысловые и экспрессивные оттенки в описание художественных образов: «… пыталась вырваться из плена коварной отмели» [1, С. 372]; «перед этим была удивительная минута покоя» [1, С. 383]; «тень смерти» [1, С. 604]; «лицо яростной стихии» [1, С. 387]. Метафорические эпитеты (адъективные метафоры) усиливают качества и свойства изображаемых предметов.

Глагольная метафора также представлена в произведениях писателя: «во мне кипели боль, обида, горечь и раздражение» [1, С. 123]; «чем дальше, тем больше распалялось задетое самолюбие» [1, С. 123]; «он вспыхнул  от стыда» (с. 590); «надломилась душа старого сыпайчи» [1, С. 592].

Отметим, что в систему образных средств писателя входят и другие тропы: олицетворение, сравнение, метонимия, гипербола и т.п.

Олицетворения, использованные писателем, ярко и образно рисуют предметы окружающего мира: «степь будет слушать всадника и думать и напевать вместе с ним» [1, С. 93]; «забормотало, закипело озеро» [1. С. 110]; «луна хмурилась над холодными, темными горами» [1. С. 138]; «ветер в ущелье тоскливо посвистывал» [1, С. 138]; «присосала земля машину» [1, С. 96]; «комуз пел о том, что солнце скроется» [1, С. 93]; «прохлада побежит по земле» [1, С. 93].

Остроту описываемых событий подчеркивает использование писателем оксюморона: «Сознание этого доставляло старику горькую усладу непримиримого примирения» [1, С. 366].

Таким образом, в творческом наследии Ч.Т. Айтматова метафора работает как универсальное средство художественного мышления, способствуя созданию реалистических образов и воплощению авторского замысла. Использование метафоры, обладающей особой смысловой нагрузкой, направлено на решение нравственных задач произведения.

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.