Особенности психоэмоционального статуса и расстройства пищевого поведения у пациентов с гастроэзофагеальной рефлюксной болезнью и ожирением

Г.Л. Юренев*, Е.М. Миронова, Н.А. Сирота, Т.В. Юренева-Тхоржевская
ФГБОУ ВО «Московский государственный медико-стоматологический университет им. А.И. Евдокимова» Минздрава России, Москва, Россия

Аннотация

Цель. Изучить особенности течения гастроэзофагеальной рефлюксной болезни (ГЭРБ) при сопутствующем ожирении в контексте особенностей психоэмоциональной сферы, а также выявить типы расстройств пищевого поведения (РПП) данной когорты больных.

Материалы и методы. В исследование включены 130 пациентов от 24 до 72 лет с жалобами, характерными для патологии верхних отделов пищеварительного тракта, которым наряду с детальным анализом жалоб с целью верификации диагноза и выявления особенностей течения заболевания проводилось тестирование при помощи Голландского опросника пищевого поведения (DEBQ) и Госпитальной шкалы тревоги и депрессии (HADS).

Результаты. Выявлено, что пациенты с ожирением, у которых ГЭРБ была выявлена менее 8 лет назад, чаще страдают РПП экстернального и эмоциогенного типа, причем экстернальный тип чаще ассоциировался с мужским, а эмоциогенный – с женским полом. Тогда как у пациентов с ожирением и анамнезом ГЭРБ более 8 лет сравнительно чаще фиксировались ограничительный и эмоциогенный типы РПП. Повышенный уровень тревожности у больных с ГЭРБ отмечен как на фоне ожирения, так и без него, но лица с коморбидной патологией имели сравнительно более высокий балл по шкале тревоги.

Заключение. Коррекция пищевого поведения и признаков тревожно-депрессивных состояний у пациентов может открыть новые перспективы для борьбы с ожирением. А это, в свою очередь, может улучшить прогноз больных ГЭРБ.

Ключевые слова: гастроэзофагеальная рефлюксная болезнь, ожирение, коморбидность, пищевое поведение, тревожно-депрессивные расстройства

Для цитирования: Юренев Г.Л., Миронова Е.М., Сирота Н.А., Юренева-Тхоржевская Т.В. Особенности психоэмоционального статуса и расстройства пищевого поведения у пациентов с гастроэзофагеальной рефлюксной болезнью и ожирением. Consilium Medicum. 2021; 23 (5): 412–416. DOI: 10.26442/20751753.2021.5.200932

Введение

Среди хронических поражений верхних отделов пищеварительной системы гастроэзофагеальная рефлюксная болезнь (ГЭРБ) вышла на одну из лидирующих позиций [1–3]. В развитии данной патологии важную роль играют такие нарушения, как моторно-эвакуаторная дисфункция гастроэзофагеальной зоны, что предрасполагает к регулярным забросам в пищевод желудочного и/или дуоденального содержимого, агрессивно воздействующего на слизистую оболочку дистального отдела пищевода с образованием эрозивно-язвенных, катаральных и/или функциональных изменений [4, 5].

Ожирение является хроническим заболеванием и одновременно субстратом для развития полиморбидности, что часто сопровождается тяжелыми осложнениями со стороны многих органов и систем. Существенный рост распространенности ожирения отмечается практически во всех странах [6, 7].

Взаимосвязь между развитием ГЭРБ и ожирением хорошо изучена. Неуклонный рост распространенности ожирения в общей популяции многих развитых стран мира ассоциирован с увеличением заболеваемости ГЭРБ [1, 7, 8]. Прямая корреляция возникновения кислых и слабощелочных рефлюксов с показателями индекса массы тела (ИМТ) была продемонстрирована в нескольких исследованиях с применением 24-часовой рН-импедансометрии [9–12]. На данный момент в нескольких крупных метаанализах была подтверждена значимость ожирения для развития не только самой ГЭРБ, но и таких ее осложнений, как пищевод Баррета и аденокарцинома пищевода (табл. 1) [13–16].

Таблица 1. Ожирение как фактор риска ГЭРБ и ее осложнений

За счет отложения висцерального жира в зоне эзофагогастрального перехода и ее растяжения происходит нарушение анатомической целостности антирефлюксного барьера. В сочетании со снижением рН желудочного содержимого создаются условия для попадания кислых рефлюксов в пищевод [15]. Помимо этого, горизонтальное положение тела, которое часто занимают люди после приема калорийной пищи, способствует увеличению продолжительности пищеводного клиренса и желудочной эвакуации с развитием впоследствии нарушений моторной функции [5, 17].

Отношение к пище как к ценности, а также индивидуальные для каждого человека привычки и эмоции в отношении еды формируют личностные стереотипы питания, что и подразумевается под термином «пищевое поведение» (ПП). Оно может быть адекватным или патологическим в зависимости от качественных и количественных характеристик питания. Адекватным ПП считается употребление пищи с целью удовлетворения потребности в питательных веществах для поддержания пластического и энергетического баланса организма [18]. Патологическими формами ПП являются экстернальное, эмоциогенное и ограничительное ПП, а также нервная анорексия и нервная булимия, компульсивное обжорство, психогенное переедание и синдром ночной еды [19].

Существуют также данные о потенциальной этиологической роли тревоги в развитии расстройств ПП (РПП). Так, S. Marsero и соавт. исследовали связь между уровнем личностной тревожности и РПП. У 49 пациентов с РПП, включенных в исследование, было обнаружено, что с повышением уровня тревожности возрастает риск перфекционизма, что, в свою очередь, увеличивает вероятность развития РПП [20]. Данные об ассоциации между показателями ИМТ и результатами обследования психоэмоционального статуса больных в течение длительного периода времени достаточно ограниченны. В 2018 г. опубликована работа, посвященная изучению в течение 15 лет взаимосвязи между ИМТ и алекситимией (снижением способности человека к экспрессии своих чувств [21]) среди взрослых лиц в Финляндии. На основании данных исследования 3274 человек была выявлена значимая положительная связь между ИМТ и шкалой TAS-20 (Торонтская шкала алекситимии), т.е. у лиц с более высоким ИМТ выявлялась клинически более значимая алекситимия (р<0,0001) [22]. В отечественном исследовании Т.Г. Вознесенской выявлено, что все без исключения больные с разными нарушениями ПП, имеющие ожирение, страдают от «диетической депрессии» при их лечении только пищевыми ограничениями [23]. Более того, на фоне назначения только диетотерапии лицам с избыточной массой тела без каких-либо клинически выраженных признаков РПП у 1/3 из них они манифестировали, что сопровождалось эмоциональным дискомфортом и приводило к последующему отказу от терапии [24]. Данные о появлении симптомов депрессии со снижением качества жизни, развившихся примерно в 20% случаев на фоне диетотерапии у пациентов, даже несмотря на проводимую при этом психокоррекцию, продемонстрированы в ряде зарубежных работ [24, 25]. Предполагается, что это может быть связано с наличием у таких пациентов нарушений кодирования генов, отвечающих за избыточную массу тела и депрессивное состояние. Упоминается также о возможности прямой связи между высоким ИМТ и состоянием депрессии, так как один из 21 генетического варианта (однонуклеотидных полиморфизмов) опосредует совместное течение ожирения и депрессии. В исследовании, проведенном на парах близнецов, было отмечено, что почти 12% генетического материала, кодирующего состояние депрессии, также кодировали и ожирение [26–28]. Цель исследования – оценка уровня выраженности признаков, свидетельствующих о тревожно-депрессивных состояниях, связанных с коморбидным течением ГЭРБ и ожирения, а также выявление типов нарушений ПП у данной когорты больных.

Материалы и методы

В исследовании приняли участие 130 больных с жалобами, характерными для патологии верхних отделов пищеварительного тракта, которым наряду с подробным выяснением жалоб и анамнеза с целью верификации диагноза ГЭРБ, определения особенностей течения заболевания выполнялись эзофагогастродуоденоскопия, 24-часовая рН-импедансометрия. Для выявления сопутствующей патологии органов панкреато-билиарной зоны проводилось ультразвуковое исследование брюшной полости.

Пациенты стратифицировались по ИМТ. Наличие избыточной массы тела определялось при ИМТ>25 кг/м²; наличие ожирения – при ИМТ>30 кг/м². Для 1-й группы были отобраны 30 пациентов с ГЭРБ с нормальной массой тела; для 2-й группы – 40 больных с ГЭРБ с избыточной массой тела либо ожирением; для 3-й группы – 30 пациентов без ГЭРБ, но имеющие избыточную массу тела или ожирение, в группу контроля вошли 30 человек с нормальной массой тела, у которых ГЭРБ не была подтверждена, а жалобы были обусловлены функциональными нарушениями пищевода. Кроме того, в дальнейшем с целью оценки влияния ГЭРБ на изменение пищевых привычек больных групп 1 и 2 были также разбиты на 2 подгруппы по длительности анамнеза ГЭРБ (деление проводилось по медиане внутри групп – в 1-й группе медиана составила 7 лет [0; 14,4], во 2-й – 8 лет [0; 16,6]). Подгруппу 1.1 составили 15 пациентов с анамнезом ГЭРБ менее 7 лет, а подгруппу 1.2 – 15 человек с течением ГЭРБ более 7 лет. Подгруппу 2.1 составили 20 пациентов с анамнезом ГЭРБ менее 8 лет; а подгруппу 2.2 – 15 человек с течением ГЭРБ более 8 лет.

Тип РПП устанавливали на основании результатов анкетирования с использованием международного опросника (DEBQ) [29], включающего 33 вопроса о различных жизненных обстоятельствах, при которых у испытуемого обычно возникает желание поесть или, наоборот, отказаться от приема пищи. На каждый вопрос дается 5 вариантов ответов («никогда», «редко», «иногда», «часто» и «очень часто»), которые в дальнейшем оцениваются в баллах. Итогом теста является ответ о степени выраженности каждого из трех типов ПП: ограничительного, эмоционального и экстернального.

Нарушения тревожно-депрессивного фона фиксировались при помощи Госпитальной шкалы тревоги и депрессии (HADS) [30]. Тестирование по шкале включает в себя 14 вопросов, по 7 для определения симптомов тревоги и депрессии. Каждому утверждению соответствует 4 варианта ответов. Подсчет баллов ведется по отдельности для каждой из 2 шкал.

Результаты и обсуждение

Средний возраст пациентов в 1, 2, 3-й и контрольной группах составил соответственно 48,3±3,0, 48,4±1,6, 50,1±2,7 и 42,1±3,6. Результаты определения у пациентов ИМТ и окружности талии представлены в табл. 2.

Таблица 2. Характеристика исследуемых групп по ИМТ и окружности талии

Примечание. Все значения приведены в формате M±m.

По показателю окружности талии большинство больных, имеющих избыток массы тела или ожирение, соответствовали характеристикам абдоминального типа отложения жировой ткани (окружность талии >80 см у женщин и >94 см у мужчин).

По данным ультразвукового исследования брюшной полости признаки стеатоза печени и/или липоматоза поджелудочной железы закономерно были выявлены у пациентов с избыточной массой тела и ожирением (2 и 3-я группы). Во 2-й группе признаки жировой дистрофии печени и/или поджелудочной железы зафиксированы у 33 (55%) пациентов. При этом у лиц с ИМТ<30 кг/м² данные признаки отмечены у 12 (37,5%) больных, а при ИМТ>30 кг/м² – у 21 (75%) пациента (р<0,05). В 3-й группе явления стеатоза имели место у 18 (58%) пациентов. Достоверных различий между 2 и 3-й группами выявлено не было. Нарушения ПП по результатам опросника DEBQ в разных комбинациях были выявлены во всех группах (табл. 3). У 19 (47,5%) больных 2-й группы и 10 (33,3%) пациентов 3-й группы выявлено сочетание всех трех типов РПП. Так как в литературе есть данные о том, что сочетание трех типов РПП более характерно для лиц женского пола, мы также провели оценку в этом отношении всей выборки пациентов (без разделения на группы) и тоже выявили гендерные различия: у женщин сочетание трех типов нарушений ПП встречается в 3 раза чаще по сравнению с мужчинами – 34% против 11%. Таблица 3. Характеристика исследуемых групп по типам РПП (%)

Обращает на себя внимание, что именно для больных с ожирением наиболее характерны все три типа нарушений ПП. При этом у пациентов без сопутствующего поражения верхних отделов пищеварительной системы (3-я группа) чаще встречаются эмоциогенный и экстернальный типы РПП, так как у больных с ожирением в плазме крови циркулирует повышенное содержание грелина, отвечающего за аппетит. Это приводит в том числе и к тому, что на очередной прием пищи их провоцируют вид и запахи еды, а также колебания эмоционального состояния [28]. В то же время при коморбидности с ГЭРБ (2-я группа) на первый план выходит ограничительный тип нарушений. По-видимому, это связано с тем, что жалобы, ассоциированные с гастроэзофагельными рефлюксами, вынуждают этих пациентов вводить диетические самоограничения.

Рис. 1. Распространенность РПП в группе больных с ГЭРБ с нормальной массой тела

Рис. 2. Распространенность РПП в группе больных с ГЭРБ с избыточной массой тела/ожирением

Рис. 3. Результаты тестирования пациентов в исследуемых группах по шкале тревоги и депрессии

Особенности РПП при ГЭРБ с учетом продолжительности заболевания в группах больных с нормальной массой тела и при коморбидности с ожирением представлены на рис. 1, 2, на которых видно, что при увеличении продолжительности ГЭРБ частота ограничительного типа нарушений ПП возрастает. Мы предполагаем, что это также происходит параллельно с усилением клинических проявлений ГЭРБ.

У коморбидных пациентов с анамнезом ГЭРБ менее 8 лет наиболее часто фиксируются экстернальный и эмоциогенный типы РПП. Мы полагаем, что это имеет такие же причины, какие указаны выше в отношении пациентов 3-й группы. Ограничительный тип нарушений ПП отмечался сравнительно реже, возможно, что как раз на фоне отсутствия каких-либо ограничений в отношении еды, эти больные и оказались более подвержены риску развития ГЭРБ. Кроме того, была выявлена тенденция более частой ассоциации эмоциогенного типа ПП с женским полом (r=0,31; р=0,026). Это находится в соответствии с данными исследования C. Braet и соавт., в котором на основании анкетирования лиц молодого возраста при помощи опросника DEBQ было показано, что эмоциогенный тип ПП наиболее характерен для девушек, а экстернальный – для юношей [31].

С увеличением продолжительности ГЭРБ на первый план выходит ограничительный тип, поскольку клиническая симптоматика все чаще вынуждает пациентов ограничивать себя в еде, что со временем приобретает патологический характер, трансформируясь в такого рода РПП. Взаимосвязь ограничительного типа РПП с длительностью анамнеза ГЭРБ была подтверждена также при проведении корреляционного анализа (r=0,45; р=0,038).

Для определения нарушений эмоционально-тревожной сферы у больных с ГЭРБ проводилось анкетирование по HADS. Данные о наличии признаков тревоги и депрессии представлены на рис. 3.

У больных с ГЭРБ с нормальной массой тела (1-я группа) уровень тревожности превышал данный показатель в 3-й группе и контроле. Однако разница между этими группами не достигла уровня статистической значимости, поэтому речь может идти лишь о такого рода тенденции. При этом у коморбидных больных (2-я группа), для которых характерно более тяжелое течение ГЭРБ, появляются статистически достоверные различия в отношении уровня тревожности по сравнению с 3-й группой и контролем. В то же время пациенты с ожирением, не страдающие ГЭРБ (3-я группа), имеют сравнительно более низкий балл тревожности, сопоставимый с результатами контрольной группы. Отчасти это может быть связано с тем, что часто выявляемая у данной категории больных вредная привычка «заедать стресс», способствующая развитию ожирения, снижает выраженность осознаваемой тревожно-депрессивной симптоматики. И поэтому ожирение само по себе не является значимым фактором риска повышенного уровня тревожности пациентов. Но именно у коморбидных больных, когда ГЭРБ на фоне ожирения характеризуется более тяжелым течением и более частым развитием осложнений, выявляется значительно более высокий уровень тревожности. С другой стороны, имеются данные, что на фоне повышенной тревожности у больных могут происходить замедление перистальтической активности гладкой мускулатуры пищевода, нарушение функции нижнего пищеводного сфинктера [32–35]. Поэтому важно корректировать это состояние у таких пациентов, в том числе направляя их к клиническому психологу, чтобы разорвать формирующийся таким образом «порочный круг».

При анализе результатов по шкале депрессии статистически значимых различий между группами получено не было. У подавляющего большинства пациентов признаки депрессии отсутствовали, и после подсчета результатов средний балл не выходил за пределы нормальных значений.

Следует отметить, что при исследовании взаимосвязи ИМТ с разными типами РПП достоверной зависимости обнаружено не было. В целом это соответствует данным других авторов. Так, в работе L. Nolan и соавт. продемонстрирована связь эмоциогенного и экстернального типов РПП с синдромом ночной еды, но корреляции с ИМТ также отмечено не было [36].

Заключение

Таким образом, РПП отмечаются у больных с ГЭРБ как с избыточной массой тела и ожирением, так и с нормальной массой тела, однако сочетание 3 типов РПП выявлено только у пациентов с избыточной массой тела. Длительный анамнез ГЭРБ и ожирения предрасполагает к развитию ограничительного типа РПП, что, как мы полагаем, связано с самоограничениями в приеме пищи у пациентов с ГЭРБ. Нарушения эмоционально-тревожной сферы более выражены в когорте пациентов с ГЭРБ и ожирением по сравнению с пациентами, не страдающими ГЭРБ. Более широкое применение в клинической практике голландского опросника DEBQ для диагностики нарушений ПП позволит выработать персонализированный подход к коррекции массы тела у лиц с ожирением. С учетом важной роли ожирения как фактора риска возникновения, тяжелого течения и развития осложнений ГЭРБ это может стать одним из дополнительных путей к улучшению прогноза данного заболевания, так же как и коррекция психоэмоционального статуса больных.

Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Conflict of interests. The authors declare no conflict of interests.

Литература/References

1. El-Serag HB, Sweet S, Winchester CC, Dent J. Update on the epidemiology of gastro-oesophageal reflux disease: a systematic review. Gut. 2014;63(6):871-80. DOI:10.1136/gutjnl-2012-304269
2. Маев И.В., Бусарова Г.А., Андреев Д.Н. Болезни пищевода. М., 2019 [Maev IV, Busarova GA, Andreev DN. Diseases of the esophagus. Moscow, 2019 (in Russian)].
3. Ивашкин В.Т., Маев И.В., Трухманов А.С., и др. Рекомендации Российской гастроэнтерологической ассоциации по диагностике и лечению гастроэзофагеальной рефлюксной болезни. Рос. журн. гастроэнтерологии, гепатологии, колопроктологии. 2020;30(4):70-97 [Ivashkin VT, Maev IV, Trukhmanov AS, et al. Recommendations of the Russian Gastroenterological Association for the diagnosis and treatment of gastroesophageal reflux disease. Russian journal of gastroenterology, hepatology, coloproctology. 2020;30(4):70-97 (in Russian)]. DOI:10.22416/1382-4376-2020-30-4-70-97
4. Маев И.В., Андреев Д.Н., Кучерявый Ю.А., Шабуров Р.И. Современные достижения в лечении гастроэзофагеальной рефлюксной болезни: фокус на эзофагопротекцию. Терапевтический архив. 2019;91(8):4-11 [Maev IV, Andreev DN, Kucheryavyy YuA, Shaburov RI. Recent advances in the treatment of gastroesophageal reflux disease: focus on esophagoprotection. Terapevticheskii Arkhiv (Ter. Arkh.) 2019;91(8):4-11 (in Russian)]. DOI: 10.26442/00403660.2019.08.000387
5. Chang P, Friedenberg F. Obesity and GERD. Gastroenterol Clin North Am. 2014;43(1):161-73. DOI:10.1016/j.gtc.2013.11.009
6. Романцова Т.И. Эпидемия ожирения: очевидные и вероятные причины. Ожирение и метаболизм. 2011;8(1):5-19 [Romantsova TI. Epidemiya ozhireniya: ochevidnye i veroyatnye prichiny. Obesity and metabolism. 2011;8(1):5-19 (in Russian)].
7. Маев И.В. Опасная коморбидность: клиническое представление пациента с ожирением. Эффективная фармакотерапия. Гастроэнтерология. 2014;3:58-60 [Maev IV. Opasnaia komorbidnost’: klinicheskoe predstavlenie patsienta s ozhireniem. Effektivnaia farmakoterapiia. Gastroenterologiia. 2014;3:58-60 (in Russian)].
8. Маев И.В., Кучерявый Ю.А., Андреев Д.Н. Ожирение и коморбидность. М., 2016. [Maev IV, Kucheryavyy YuA, Andreev DN. Obesity and comorbidity. Moscow, 2016 (in Russian)].
9. Маев И.В., Юренев Г.Л., Бурков С.Г. Многоликая ГЭРБ: проблемы и решения. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2015 [Maev IV, Yurenev GL, Burkov SG. The Many Faces of GERD: Problems and Solutions. Moscow: GEOTAR-Media, 2015 (in Russian)].
10. Маев И.В., Гуленченко Ю.С., Андреев Д.Н., и др. Дуоденогастроэзофагеальный рефлюкс: клиническое значение и подходы к терапии. Consilium Medicum. 2014;16(8):5-8 [Maev IV, Gulenchenko YuS, Andreev DN, et al. Duodenogastroesophageal reflux: clinical significance and approaches to therapy. Consilium Medicum. 2014;16(8):5-8 (in Russian)].
11. Маев И.В., Баркалова Е.В., Овсепян М.А., и др. Возможности рН-импедансометрии и манометрии высокого разрешения при ведении пациентов с рефрактерной гастроэзофагеальной рефлюксной болезнью. Терапевтический архив. 2017;89(2):76-83 [Maev IV, Barkalova EV, Ovsepyan MA, et al. The possibilities of pH-impedance and high-resolution manometry in the management of patients with refractory gastroesophageal reflux disease. Terapevticheskii Arkhiv (Ter. Arkh.). 2017;89(2):76–83 (in Russian)].
12. Маев И.В., Баркалова Е.В., Кучерявый Ю.А., и др. Паттерны эзофагеальной ацидификации и нарушений моторики при заболеваниях пищевода. Вестн. РАМН. 2020;75(2):96-105 [Maev IV, Barkalova EV, Kucheryavyy YuA, et al. Patterns of esophageal acidification and motility disorders in diseases of the esophagus. Bulletin of the Russian Academy of Medical Sciences. 2020;75(2):96-105 (in Russian)]. DOI:10.15690/vramn1211
13. Hampel H, Abraham NS, El-Serag HB. Meta-analysis: obesity and the risk for gastroesophageal reflux disease and its complications. Ann Intern Med. 2005;143(3):199-211. DOI:10.7326/0003-4819-143-3-200508020-00006
14. Singh M, Lee J, Gupta N, et al. Weight loss can lead to resolution of gastroesophageal reflux disease symptoms: a prospective intervention trial. Obesity (Silver Spring). 2013;21(2):284-90. DOI: 10.1002/oby.20279
15. El-Serag HB, Graham DY, Satia JA, et al. Obesity is an independent risk factor for GERD symptoms and erosive esophagitis. Am J Gastroenterol. 2005;100(6):1243-50. DOI:10.1111/j.1572-0241.2005.41703.x
16. Kubo A, Corley D. Body mass index and adenocarcinomas of the esophagus or gastric cardia: a systematic review and meta-analysis. Cancer Epidemiol Biomarkers Prev. 2006;15(5):872-8.
17. Трухманов А.С., Евсютина Ю.В. Изжога при гастроэзофагеальной рефлюксной болезни – механизм развития и подходы к терапии. РМЖ. 2017;10:707-10 [Truhmanov AS, Evsjutina JuV.
Izzhoga pri gastrojezofageal’noj refljuksnoj bolezni – mehanizm razvitija i podhody k terapii. RMZh. 2017;10:707-10 (in Russian)].
18. Соловьева А.В. Факторы риска формирования нарушений пищевого поведения у лиц с избыточной массой тела и ожирением. Медицинский альманах. 2013;6(30):178-80 [Solov’eva AV. Faktory riska formirovanija narushenij pishhevogo povedenija u lic s izbytochnoj massoj tela i ozhireniem. Medicinskij al’manah. 2013;6(30):178-80 (in Russian)].
19. Емелин К.Э. Расстройства пищевого поведения, приводящие к избыточному весу и ожирению: классификация и дифференциальная диагностика. РМЖ. 2015;0:12 [Emelin KJe. Rasstrojstva pishhevogo povedenija, privodjashhie k izbytochnomu vesu i ozhireniju: klassifikacija i differencial’naja diagnostika. RMZh. 2015;0:12 (in Russian)].
20. Marsero S, Ruggiero GM, Scarone S, et al. The relationship between alexithymia and maladaptive perfectionism in eating disorders: a mediation moderation analysis methodology. Eat Weight Disord. 2011;16(3):e182-e187. DOI:10.1007/bf03325130
21. Берковская М.A., Тарасенко А.A., Фадеев В.В., Гурова О.Ю. Алекситимия и ее связь с расстройствами пищевого поведения и ожирением. Проблемы эндокринологии. 2020;66(2):42-8 [Berkovskaja MA, Tarasenko AA, Fadeev VV, Gurova OJu. Aleksitimija i ee svjaz’ s rasstrojstvami pishhevogo povedenija i ozhireniem. Problemy jendokrinologii. 2020;66(2):42-8 (in Russian)]. DOI:10.14341/probl12416
22. Ramzi NH, Yiorkas AM, Sebert S, et al. Relationship between BMI and emotion-handling capacity in an adult Finnish population: the Northern Finland Birth Cohort 1966. PLoS One. 2018;13(9):e0203660. DOI:10.1371/journal.pone.0203660
23. Вознесенская Т.Г. Расстройства пищевого поведения при ожирении и их коррекция. Ожирение и метаболизм. 2004;2:2-6 [Voznesenskaja TG. Rasstrojstva pishhevogo povedenija pri ozhirenii i ih korrekcija. Ozhirenie i metabolizm. 2004;2:2-6 (in Russian)].
24. Вознесенская Т.Г., Вахмистров А.В. Клинико-психологический анализ нарушений пищевого поведения при ожирении. Журн. неврологии и психиатрии. 2001;12:19-24 [Voznesenskaja TG, Vahmistrov AV. Kliniko-psihologicheskij analiz narushenij pishhevogo povedenija pri ozhirenii. Zhurn. nevrologii i psihiatrii. 2001;12:19-24 (in Russian)].
25. Walsh BT, Devlin MJ. Eating disorders: progress and problems. Science. 1998;280:1387-90. DOI:10.1126/science.280.5368.1387
26. Reding-Bernal A, Sánchez-Pedraza V, Moreno-Macías H, et al. Heritability and genetic correlation between GERD symptoms severity, metabolic syndrome, and inflammation markers in families living in Mexico City. PLoS One. 2017;12(6):17-23. DOI:10.1371/journal.pone.0178815
27. Wurtman JJ, Wurtman RJ. Depression can beget obesity can beget depression. J Clin Psychiatry. 2015;76:1619-21. DOI:10.4088/JCP.15com10380
28. Ливзан М.А., Лаптева И.В., Кролевец Т.С., Киселев И.Е. Особенности течения гастроэзофагеальной рефлюксной болезни, ассоциированной с ожирением и избыточной массой тела. Терапевтический архив. 2016;88(2):21-7 [Livzan MA, Lapteva IV, Krolevets TS, Kiselev IE. Specific features of gastroesophageal reflux disease associated with obesity and overweight. Terapevticheskii Arhiv (Ter. Arkh.). 2016;88(2):21-7 (in Russian)].
29. Available at: Testplayer.org/Player/Passport.aspx
30. Available at: ht tps://onlinetestpad.com/ru/test/58880-gospitalnaya-shkala-trevogi-i-depressii
31. Braet C, Claus L, Goossens L, et al. Differences in eating style between overweight and normalweight youngsters. J Health Psychol. 2008;13(6):733-43. DOI:10.1177/1359105308093850
32. Запруднов A.M., Самарина A.M. Состояние вегетативной нервной системы и эмоциональных изменений у детей со сфинктерными нарушениями органов пищеварения. Диагностика и лечение. 1998;3:3-13 [Zaprudnov AM, Samarina AM. Sostojanie vegetativnoj nervnoj sistemy i jemocional’nyh izmenenij u detej so sfinkternymi narushenijami organov pishhevarenija. Diagnostika i lechenie. 1998;3:3-13 (in Russian)].
34. Song EM, Jung HK, Jung JM. The association between reflux esophagitis and psychosocial stress. Dig Dis Sci. 2013;58(2):471-7. DOI:10.1007/s10620-012-2377-z
35. Azer SA, Reddivari AKR. Reflux Esophagitis. 2020 Jun 22. In: StatPearls [Internet]. Treasure Island (FL): StatPearls Publishing, 2021. PMID: 32119349
36. Nolan LJ, Geliebter A. Night eating is associated with emotional and external eating in college students. Eat Behav. 2012;13(3):202-6. DOI:10.1016/j.eatbeh.2012.02.002

Статья опубликована на сайте http://www.gastroscan.ru