ПРОГНОЗ РАЗВИТИЯ ГЕТЕРОГЕННОГО РЫНКА ТРУДА РОССИИ В РАМКАХ ЕВРАЗИЙСКОЙ МИГРАЦИОННОЙ СИСТЕМЫ | Опубликовать статью ВАК, elibrary (НЭБ)

ПРОГНОЗ РАЗВИТИЯ ГЕТЕРОГЕННОГО РЫНКА ТРУДА РОССИИ
В РАМКАХ ЕВРАЗИЙСКОЙ МИГРАЦИОННОЙ СИСТЕМЫ

Научная статья

Черешнев В.А.¹, Васильева А.В.^2, *

¹ ORCID: 0000-0003-4329-147X;

² ORCID: 0000-0002-6319-8208;

¹ Институт физиологии и иммунологии Уральского отделения РАН, Екатеринбург, Россия;

² Институт экономики Уральского отделения РАН, Екатеринбург, Россия

* Корреспондирующий автор (sa840sha[at]mail.ru)

Аннотация

По статистическим данным 95–96% иностранных трудовых мигрантов в России – граждане стран СНГ, что обусловлено формированием Евразийской миграционной системы, в состав которой входят страны бывшего СССР, а центром является Россия. Дальнейшие направления развития миграционного сотрудничества России с другими странами Евразийской миграционной системы будут определяться будущей потребностью России в притоке трудовых мигрантов из стран СНГ, что актуализирует разработку прогнозов развития рынка труда России в рамках Евразийской миграционной системы. В рамках теории сегментированного (двойного) рынка труда, теории миграционных сетей и теории «притяжения-выталкивания» была разработана модель, позволяющая прогнозировать развитие гетерогенного рынка труда России в рамках Евразийской миграционной системы, где предложение рабочей силы формируется за счет местной рабочей силы и трудовых мигрантов из стран СНГ, а спрос на нее описывается с помощью модели поиска и подбора К. Писсаридеса, где для учета российской замедленной реструктуризации занятости значения заработной платы определяются в зависимости от средних продуктов труда, а число высоко- и низкоквалифицированных вакансий постоянно. В результате реализации модели на статистических данных субъектов РФ и стран СНГ был построен прогноз развития гетерогенного рынка труда России в рамках Евразийской миграционной системы на период до 2035 г. В соответствии с полученным прогнозом даже при свободном доступе иностранных граждан из стран СНГ в субъекты РФ трудовая миграция в прогнозный период не сможет полностью компенсировать убыль местной рабочей силы. Полученный прогноз является научным обоснованием необходимости сохранения и усиления центральной роли России в развитии Евразийской миграционной системы.

Ключевые слова: прогноз, рынок труда, рабочая сила, миграция, Евразия, СНГ, Россия.

A FORECAST FOR THE DEVELOPMENT OF HETEROGENEOUS LABOR MARKET
IN RUSSIA IN THE EURASIAN MIGRATION SYSTEM

Research article

Chereshnev V.A.¹, Vasilyeva A.V.^2, *

¹ ORCID: 0000-0003-4329-147X;

² ORCID: 0000-0002-6319-8208;

¹ Institute of Physiology and Immunology of the Ural Branch of the Russian Academy of Sciences, Yekaterinburg, Russia;

² Institute of Economics of the Ural Branch of the Russian Academy of Sciences, Yekaterinburg, Russia

* Corresponding author (sa840sha[at]mail.ru)

Abstract

According to statistics, 95-96% of foreign labor migrants in Russia are citizens of the CIS countries, which is due to the formation of the Eurasian migration system, which includes the countries of the former USSR with the Russian Federation residing at the center. The future development trajectory of migration cooperation between Russia and other countries of the Eurasian migration system will determine the future demand for the influx of labour migrants from the CIS countries, which actualizes the development of forecasts of development of the labor market in Russia in the Eurasian migration system. In the framework of the theory of double labour market, the theory of migrant networks, and the theory of the “pull-push”, a model has been developed that allows for predicting the development of heterogeneous labor market in Russia in the Eurasian migration system, where the supply of labour is formed by local labour and labour migrants from the CIS countries while the demand is described using the model of search and matching by K. Pissarides, according to which, to account for Russia’s slow employment restructuring, wage values are determined depending on average labor products while the number of high – and low-skilled vacancies is constant. As a result of the implementation of the model on historical data of the federal subjects of the Russian Federation and CIS countries to forecast the development of heterogeneous labor market in Russia in the Eurasian migration system up to the year 2035. According to the obtained forecast, even with free access from the CIS countries to the subjects of the Russian Federation, labor migration in the forecast period will not be able to fully compensate for the loss of the local labor force. The resulting forecast is a scientific justification for the need to preserve and strengthen the central role of the Russian Federation in the development of the Eurasian migration system.

Keywords: forecast, labor market, labor force, migration, Eurasia, CIS, Russia.

Введение

По данным исследований 92% иммигрантов в странах СНГ являются выходцами из других стран СНГ и лишь 8% прибывают в регион из других государств [1, С. 5]. При этом трудовой обмен между странами СНГ отличается односторонностью – подавляющий поток трудовых мигрантов идет в Россию, трудовая миграция между другими странами СНГ минимальна или практически отсутствует [2, С. 56]. Примерно 95–96% иностранных трудовых мигрантов в России – граждане стран СНГ. Единовременно в России в течение года пребывает около 3,8–4,2 млн мигрантов, указавших при въезде цель «работа по найму» (еще около 0,5 млн работает, въезжая с частными или туристическими целями), из них выходцев из дальнего зарубежья всего около 150–170 тыс. [3, С. 50]

Сложившаяся ситуация обусловлена формированием Евразийской миграционной системы [4, С. 45-46; 5, С. 10], в состав которой входят страны бывшего СССР, а центром является Россия. Под миграционной системой понимается группа стран, связанных между собой относительно масштабными и устойчивыми миграционными потоками, которые являются результатом действия исторических, культурных, экономических, демографических и политических факторов и приводят к структурным трансформациям в странах въезда и выезда мигрантов, воспроизводящим направление миграционных потоков и придающим этим потокам устойчивость [6].

Перспективы развития рынка труда России в рамках Евразийской миграционной системы

В рамках существующих теоретических концепций были определены причины устойчивых потоков трудовой миграции в Россию из других стран Евразийской миграционной системы с разбивкой на три иерархических уровня (табл. 1).

 

Таблица 1 – Определение причин устойчивой трудовой миграции в Россию из других стран Евразийской миграционной системы

Иерархический уровень	Индивидуальный уровень: причины принятия гражданами из стран СНГ не только решения о миграции, но и выбора ими в качестве страны назначения России	Национальный уровень: причины сохраняющейся в России потребности в притоке мигрантов	Глобальный уровень: причины возрастающей мобильности населения
Концепция	неоклассическая теория, концепция человеческого капитала, теория «притяжения-выталкивания», теория миграционных сетей	теория сегментированного (двойного) рынка труда	концепция мобильного перехода
Причины миграции	факторы выталкивания: -низкая заработная плата; -отсутствие рабочих мест; -увеличение конкуренции на рынке труда стран Центральной Азии в результате продолжающегося роста населения; факторы притяжения -относительно высокий уровень ожидаемых доходов в России; -невысокие транспортные расходы, обусловленные относительной географической близостью и развитыми транспортными связями с Россией; -наличие межличностных связей с бывшими соотечественниками и обширными диаспорами в России, гражданами России; -знание русского языка и повседневной жизни в России; -исторические, культурные, психологические, эмоциональные связи с Россией, обусловленные сосуществованием народов стран СНГ ранее в едином государстве; -безвизовый режим въезда для граждан из стран СНГ; -отсутствие разрешительных документов на работу для граждан стран ЕАЭС (Армения, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан) и трудоустройство на основании патента для граждан Азербайджана, Таджикистана, Узбекистана, Молдовы и Украины	-сокращение численности экономически активного населения в результате снижения внутренних возможностей замены выходящих на пенсию поколений вступающей на рынок труда молодежью; -большое число низкоквалифицированных рабочих мест, непривлекательных для местного населения, как результат сохраняющегося с советских времен трудозатратного типа экономики с высокой долей ручного труда	-развитие транспортной инфраструктуры и средств связи; -упрощение доступа к информации и формирование новых каналов передачи информации; -развитие масштабных неформальных социальных сетей; -развитие мирового рынка труда

 

Разбивка причин трудовой миграции из стран СНГ в Россию на иерархические уровни позволила сделать вывод, что если принятие гражданами из стран СНГ решения о миграции и сохраняющейся в России потребности в притоке мигрантов обусловлены экономическими и демографическими факторами, то выбор мигрантами из стран СНГ в качестве государства назначения России обусловлен в большей степени историческими, культурными, географическими, социальными и законодательно-правовыми, чем экономическими причинами. При этом влияние исторических, культурных и социальных связей между Россией и остальными странами СНГ на формирование структуры миграционных потоков в Россию пока доминирует над влиянием развития мирового рынка труда в условиях глобализации, о чем свидетельствует низкая доля мигрантов из стран дальнего зарубежья.

Дальнейшие направления развития миграционного сотрудничества России с другими странами Евразийской миграционной системы в значительной степени будут определяться будущей потребностью России в притоке трудовых мигрантов из стран СНГ, которая, в свою очередь, будет зависеть главным образом от процессов воспроизводства населения и движения рабочих мест.

Сказанное актуализирует разработку прогнозов развития гетерогенного рынка труда России в рамках Евразийской миграционной системы. В условиях большой неопределенности обеспечение научной обоснованности таких прогнозов возможно только за счет использования для их получения инструментов математического моделирования. Для того, чтобы модель могла быть использована при формировании перспективных направлений миграционного сотрудничества России с другими странами Евразийской миграционной системы, ее критически важные предпосылки должны, с одной стороны, быть теоретически обоснованы в рамках современных миграционных подходов, с другой стороны, – отражать специфику трудовой миграции в Россию из других стран Евразийской миграционной системы, а также особенности российской институциональной среды.

Анализ моделей миграции, ее факторов и последствий

На основе анализа существующих моделей миграции, ее факторов и последствий был сделан вывод, что ни одна из существующих моделей не соответствует отмеченным выше требованиям. В то же время были отобраны модели, использование отдельных элементов которых предлагается использовать при построении модели прогнозирования развития гетерогенного рынка труда России в рамках Евразийской миграционной системы. Основные экзогенные и эндогенные показатели отобранных моделей представлены в таблице 2.

 

Таблица 2 – Экзогенные и эндогенные показатели отобранных макромоделей миграции, ее факторов и последствий

№ п/п	Наименование модели	Миграция: фактор и/или результат прогноза	Учитываемые факторы	Прогнозируемые последствия
1.	Расширенная гравитационная модель [7]	прогноз	общее население в стране происхождения и в стране назначения; отношение доходов на душу населения в стране назначения к стране происхождения; расстояние между двумя странами; число уроженцев страны происхождения, уже проживающих в стране назначения; дамми-переменные (фиктивные переменные), которые принимают значение единицы, когда страна происхождения и страна назначения имеют общий язык, границу или колониальное прошлое	нет
2.	Модель пространственного движения [8]	прогноз	функция характеристик региона i для представления силы выталкивания территории; функция характеристик региона j для представления силы притяжения территории; совокупные внешние возможности, доступные для резидента в регионе i; общая внешняя конкуренция, нагрузка или потенциальное число мигрантов, которое может прибыть в регион j на единицу его привлекательности; функция от набора переменных, отражающих отношения между i и j (такие как расстояние, стоимость переезда, культурная общность и т.д.)	нет
3.	Модели прогнозирования эффектов иммиграции в рамках теории поиска и подбора соответствий [9], [10]	фактор	нет	предельный выпуск труда; уровень безработицы; заработная плата, напряженность на рынке труда местных работников с разбивкой на квалификационные группы
4.	Математическая модель управляемой миграции [11]	фактор и прогноз	разность в производительностях труда между данной страной и «внешним миром»	численность занятых; капитал; производительность труда

 

При разработке модели прогнозирования развития гетерогенного рынка труда в регионе с учетом процессов воспроизводства и миграции населения были использованы следующие методические особенности приведенных в таблице 2 миграционных моделей:

1) прогнозирование миграции на основе расширенной гравитационной модели Льюэра и Ван ден Берга, рассматривающей в качестве основных факторов миграции численность населения в странах происхождения и назначения; разницы между доходами на душу населения в странах отправления и притяжения; расстояние между двумя странами; число уроженцев страны происхождения, уже проживающих в стране назначения;

2) возможность сравнения потенциальным мигрантом места своего проживания со всеми возможными регионами назначения как в модели пространственного движения Алонсо;

3) прогнозирование численности местного населения принимающего региона на основе когортно-компонентного метода как в модели А.А. Лукиной;

4) разбиение рынка труда на два сегмента (один для высококвалифицированных работников, другой – для низкоквалифицированных), функционирование которых описывается в рамках модели поиска и подбора соответствий, как в моделях К. Ли, Т. Паливоса и А. Шассомбулли;

5) определение ставки заработной платы отдельно для высококвалифицированных и низкоквалифицированных работников в процессе их торга с фирмами по обобщенному правилу Нэша, как в моделях К. Ли, Т. Паливоса и А. Шассомбулли;

6) определение выпуска продукции в регионе назначения на основе производственной функции, представляющей комбинацию функции Кобба-Дугласа и CES-функции, как в моделях К. Ли, Т. Паливоса и А. Шассомбулли.

Теоретико-методологический подход к разработке модели прогнозирования развития гетерогенного рынка труда России в рамках Евразийской миграционной системы

В соответствии с теорией сегментированного (двойного) рынка труда, несбалансированность между структурным спросом на замещение низкоквалифицированных рабочих мест и ограниченными внутренними возможностями его удовлетворения в России генерирует устойчивую потребность в притоке трудовых мигрантов из стран СНГ, которая будет зависеть главным образом от движения (создания и ликвидации) рабочих мест, прогнозирование которого является одной из ключевых задач разрабатываемой модели.

Рынки с поисковыми трениями описывает теория поиска и подбора соответствий, в рамках которой К. Писсаридес [12] разработал макроэкономическую модель общего равновесия. К. Писсаридес решает динамическую задачу приспособления рынка труда к равновесию и впервые в явном виде моделирует на макроэкономическом уровне процесс создания рабочих мест фирмами, а также использует обобщенное правило Нэша для решения задачи определения ставки заработной платы в процессе торга между фирмами и работниками, которое учитывает переговорную силу сторон [13, С. 58].

С учетом сказанного, прогнозирование движения рабочих мест в субъектах РФ предлагается на основе макроэкономической модели общего равновесия К. Писсаридеса, которая была модифицирована для приведения в соответствие с функциональными и институциональными характеристиками российского рынка труда (табл. 3).

 

Таблица 3 – Приведение макроэкономической модели общего равновесия К. Писсаридеса в соответствие
с функциональными и институциональные характеристики российского рынка труда

№ п/п	Критически важные предпосылки макроэкономической модели общего равновесия К. Писсаридеса	Функциональные и институциональные характеристики российского рынка труда, несоответствующие критически важным предпосылкам макроэкономической модели общего равновесия К. Писсаридеса	Направления модификации макроэкономической модели общего равновесия К. Писсаридеса для приведения ее в соответствие с функциональные и институциональные характеристики российского рынка труда
1.	вакансии могут свободно и бесплатно создаваться и ликвидироваться фирмами	наличие институциональных барьеров на российском рынке труда, в т.ч. сверхжесткая система нормативного регулирования при крайне неэффективных механизмах инфорсмента, неблагоприятный деловой климат	число вакансий в модифицированной модели будет постоянным
2.	в равновесии предельный продукт работника должен равняться предельным издержкам его труда, включающим в первую очередь его заработную плату	низкая производительность труда, обусловленная замедленной реструктуризацией занятости	значения заработной платы в модифицированной модели будут определяться в зависимости от средних продуктов труда

 

Для учета неоднородности квалификационного состава рабочей силы и рабочих мест в разрабатываемой модели рынок труда каждого субъекта РФ будет разбит на два непересекающихся подрынка: высококвалифицированный и низкоквалифицированный. Число вакансий на каждом квалификационном подрынке будет постоянно, а формирование предложения рабочей силы будет производиться в соответствии со схемой, представленной на рисунке 1.

Рис. 1 – Формирование предложения рабочей силы в модели

Необходимо отметить, что благодаря безвизовому порядку въезда иностранные граждане из стран СНГ имеют свободный доступ в субъекты РФ. Число барьеров для их доступа на рынки труда субъектов РФ минимизировано за счет отсутствия разрешительных документов на работу в России для граждан стран ЕАЭС (Армения, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан) и отсутствия квот для трудоустройства в России на основании патента для граждан Азербайджана, Таджикистана, Узбекистана, Молдовы, Украины. Для учета отмеченной специфики системы привлечения иностранных граждан из стран СНГ на работу в Россию в качестве критически важных предпосылок модели были выделены свободный доступ иммигрантов в субъекты РФ и возможность трудоустройства иностранных граждан наравне с местными работниками.

При этом наличие и объем трудовой миграции из конкретной страны СНГ в конкретный субъект РФ в разрабатываемой модели согласно теории «притяжения-выталкивания» будет зависеть от:

1) факторов, определяемых страной выбытия;

2) факторов, определяемых регионом назначения;

3) так называемых «промежуточных обстоятельств» (расстояние, миграционные сети). В качестве основных сил, формирующих факторы притяжения и выталкивания, можно выделить демографическую (старение и убыль населения в России на фоне продолжающегося роста населения в отдельных странах СНГ) и экономическую (разница в заработной плате и возможностях занятости).

В соответствии с описанным теоретико-методологическим подходом была разработана модель, структура которой схематично представлена на рисунке 2, а подробное описание приведено в следующем разделе.

 

Рис. 2 – Структура модели прогнозирования развития гетерогенного рынка труда России в рамках Евразийской миграционной системы

 

Модель прогнозирования развития гетерогенного рынка труда России в рамках Евразийской миграционной системы

В модели рассматривается n субъектов РФ и m стран СНГ. Скорость изменения численности местной рабочей силы в j-ом субъекте РФ описывается дифференциальным уравнением (1):

        (1)

где g – доля населения трудоспособного возраста, которая выходит на пенсию;  – численность населения в возрасте 14 лет и моложе в j-ом субъекте РФ;  – уровень участия в рабочей силе в j-ом субъекте РФ.

Скорость изменения численности трудовых мигрантов из i-ой страны СНГ в j-ом субъекте РФ описывается уравнением (2):

       (2)

где  – калибровочный коэффициент для j-ого субъекта РФ;  – расстояние от столицы i-ой страны СНГ до регионального центра j-ого субъекта РФ;  – доля населения старше 15 лет, характеризующаяся психологическим состоянием готовности к отъезду из i-ой страны СНГ;  – среднее значение заработной платы в j-ом субъекте РФ;  – среднее значение заработной платы в i-ой стране СНГ.

Скорость изменения численности местной рабочей силы в i-ой стране СНГ  будет рассчитываться аналогично скорости изменения численности местной рабочей силы в j-ом субъекте РФ по формуле (1).

 обозначают численность безработных и численность занятых в j-ом субъекте РФ соответственно, где k=H,L отражает уровень квалификации (высоко- или низкоквалифицированный), а l=N,M – происхождение (местный или иммигрант) работника. С учетом того, что местные работники могут быть как высококвалифицированными, так и низкоквалифицированными, а иммигранты – только низкоквалифицированными, были разработаны формулы для определения значений общей численности безработных и занятых в j-ом субъекте РФ с разбивкой по квалификационным группам (3-6):

При выполнении допущения о постоянной квалификационной структуре местной рабочей силы ее численность квалификации k в j-ом субъекте РФ будет определяться по формуле (7):

В соответствии с разработанным теоретико-методологическим подходом число высококвалифицированных  и низкоквалифицированных  вакансий в j-ом субъекте РФ предполагаются неизменными.

Функция соответствия [14] описывает зависимость потока новых трудоустройств (или заполнения вакансий) для обоих рынков труда в j-ом субъекте РФ от количества безработных и вакансий:

где γ – коэффициент эффективности поиска и подбора соответствий; η и µ – коэффициенты эластичности по безработным и вакансиям соответственно.

Численность занятых квалификации k=H,L в j-ом субъекте РФ будет убывать вследствие ликвидации с экзогенно заданной скоростью  занятых рабочих мест и расти по причине новых трудоустройств (9):

Тогда динамика численности безработных квалификации k=H,L в j-ом субъекте РФ описывается уравнениями (10-11):

 

Скорость нахождения работы безработными квалификации k в j-ом субъекте РФ и скорость заполнения вакансий квалификации k там же определяются по формулам (12) и (13) соответственно:

 

Валовой выпуск продукции  в j-ом субъекте РФ определяется в соответствии с производственной функцией, предложенной в работах [9; 10] и представляющей комбинацию функции Кобба-Дугласа и CES-функции (14):

 

где – технологический коэффициент;  – агрегированный капитал в регионе j;  – агрегированный труд в j-ом субъекте РФ; α – коэффициент эластичности по капиталу; ε – коэффициент эластичности по труду;  – коэффициент эластичности замещения между низкоквалифицированным и высококвалифицированным трудом;  – доля вклада высококвалифицированного и низкоквалифицированного труда в выпуск продукции соответственно.

Средние продукты высококвалифицированного  и низкоквалифицированного  труда определяются по формулам (15) и (16) соответственно:

 

Когда работодатель в j-ом субъекте РФ находит работника, обладающего требуемой для вакансии квалификацией k, происходит определение его заработной платы в процессе торга по обобщенному правилу Нэша (27):

 

где r – ставка дисконтирования;   – мера относительной переговорной силы работника и работодателя на рынке труда квалификации k в j-ом субъекте РФ соответсвенно.

Среднее значение заработной платы в j-ом субъекте РФ будет определяться по формуле (18):

 

Прогноз развития гетерогенного рынка труда России в рамках Евразийской миграционной системы

Необходимым условием реализации модели прогнозирования развития гетерогенного рынка труда России в рамках Евразийской миграционной системы является наличие статистических данных по показателям  с разбивкой на высоко- и низкоквалифицированный классы. Для выполнения данного условия профессиональные группы (занятия), с разбивкой по которым представлена статистика по  были приведены в соответствие с требуемым уровнем образования, с разбивкой по которому представлена статистика по показателям  на основе Общероссийского классификатора занятий (ОКЗ) [15], где принято четыре уровня квалификации. В состав низкоквалифицированного класса вошли первый и второй уровни квалификации, в состав высококвалифицированного класса – третий и четвертый.

В соответствии с полученным прогнозом на период до 2035 г. в условиях демографического кризиса при свободном доступе иностранных граждан из стран СНГ в субъекты РФ их приток не сможет компенсировать дефицит рабочей силы РФ. В результате в 2035 г. общая численность рабочей силы РФ (с учетом 6800,7 тыс. человек трудовых мигрантов) составит 72542 тыс. человек, что почти на 6% меньше, чем в 2020 г. Рост трудовой миграции на фоне падения численности местной рабочей силы приведет к снижению доли высококвалифицированной рабочей силы в России с 53,2% в 2020 г. до 51,7% в 2035 г.

При этом иммиграция не будет представлять угрозы для рынка труда низкоквалифицированной рабочей силы: значение средней заработной платы низкоквалифицированного работника к 2035 г. увеличится на 9,5% относительно 2020 г. и составит в постоянных ценах 2014 г. 21834,7 рублей; значение уровня безработицы среди низкоквалифицированной рабочей силы в 2020–2035 гг. будет постоянно около 6,1%. В результате практически полной компенсации убыли низкоквалифицированной местной рабочей силы миграционным приростом при постоянном уровне безработицы на соответствующем рынке труда численность низкоквалифицированных занятых в России к 2035 г. снизится всего на 3,1% относительно 2020 г. и составит 32886 тыс. человек. В то же время сокращение численности высококвалифицированной местной рабочей силы в совокупности с ростом уровня ее безработицы приведет к снижению численности высококвалифицированных занятых в России к 2035 г. до 35227 тыс. человек, что на 9,7% меньше по сравнению с 2020 г. С учетом того, что вклад труда низкоквалифицированных работников в выпуск продукции ниже, чем у высококвалифицированных, прогнозируемая негативная динамика количественных и качественных показателей занятости приведет к снижению ВРП в целом по РФ к 2035 г. до 60607 млрд руб. (в постоянных ценах 2014 г.), что на 3,4% меньше по сравнению с 2020 г. Таким образом при постоянном числе высоко- и низкоквалифицированных вакансий, что предполагает сохранение трудозатратного типа экономики, трудовая миграция из стран СНГ будет безопасным и необходимым ресурсом для поддержания баланса спроса и предложения рабочей силы на низкоквалифицированном рынке труда в условиях естественной убыли местного населения. В то же время одной иммиграции будет недостаточно для поддержания объемов ВРП России хотя бы на текущем уровне.

Необходимо отметить, что миграция может как сглаживать, так и усиливать региональное неравенство развития низкоквалифицированных рынков труда, которые диктуют спрос на мигрантов и ощущают эффекты их присутствия в регионе. С учетом сказанного, для выявления характера и силы взаимосвязей между миграционной нагрузкой и показателями развития регионального низкоквалифицированного рынка труда с помощью ППП STATISTICA был проведен корреляционный анализ данных прогноза трудовой миграции и ее последствий в субъектах РФ за 2035 г., результаты которого представлены в таблице 4.

 

Таблица 4 – Корреляционная матрица показателей миграционной нагрузки и развития регионального низкоквалифицированного рынка труда

Примечание: серым цветом выделены значимые коэффициенты корреляции (p<0,05).

 

На основе полученных результатов был сделан вывод, что трудовая миграция будет оказывать положительное влияние на развитие низкоквалифицированного рынка труда в большинстве субъектов РФ. Однако в условиях огромной социально-экономической дифференциации субъектов РФ в ряде регионов ситуация может сложиться иным образом. Для научного подтверждения данного предположения методами кластерного анализа на основе прогнозных значений показателей развития низкоквалифицированного рынка труда за 2035 г. были выявлены типологические группы регионов со схожим уровнем его развития. Группировка субъектов РФ в кластеры производилась с помощью ППП STATISTICA, где в качестве метода кластеризации был выбран метод Уорда, в качестве меры сходства – евклидовое расстояние, остальные установки остались по умолчанию. Для определения центральной тенденции для каждого кластера и в целом по РФ были найдены медианные значения показателей миграционной нагрузки и развития низкоквалифицированного рынка труда для 2035 г. (табл. 5), на основе анализа которых было проведено ранжирование кластеров по уровню развития низкоквалифицированного рынка труда во взаимосвязи с миграционной нагрузкой.

 

Таблица 5 – Медианные значения показателей миграционной нагрузки и развития низкоквалифицированного
рынка труда в целом для РФ и в кластерах для 2035 г.

В кластер 1 вошли регионы-лидеры по уровню развития низкоквалифицированного рынка труда (Ненецкий АО, Чукотский АО, Ямало-Ненецкий АО, г. Санкт-Петербург, г. Москва, Сахалинская область, Ханты-Мансийский АО, Республика Саха (Якутия), Мурманская область, Магаданская область, Камчатский край, Хабаровский край, Московская область), в кластер 2 – регионы-аутсайдеры (Республика Ингушетия, Республика Тыва, Республика Дагестан, Республика Алтай, Республика Калмыкия, Карачаево-Черкесская Республика, Кабардино-Балкарская Республика, Республика Северная Осетия-Алания, Республика Адыгея), остальные субъекты РФ вошли в кластер 3. При этом для всех кластеров выполняется следующее правило: чем выше уровень миграционной нагрузки, тем лучше развит низкоквалифицированный рынок труда. Таким образом, кластерный анализ не выявил специфических групп регионов, где бы не подтвердился полученный на основании корреляционного анализа вывод о положительном влиянии трудовой миграции на развитие низкоквалифицированных рынков труда в субъектах РФ. Следовательно, трудовая миграция в прогнозный период будет сглаживать региональную дифференциацию развития низкоквалифицированных рынков труда в России.

В сложившихся условиях жесткое ограничение иммиграции или чрезмерное усложнение правил въезда, пребывания и трудоустройства может привести к росту незаконной миграции или очень скоро обернуться невозможностью покрыть дефицит низкоквалифицированных кадров за счет привлеченной из-за рубежа рабочей силы, поскольку мировой рынок труда становится все более конкурентным. Так как в соответствии с полученным прогнозом даже реализация потенциала трудовой миграции из стран СНГ на 70% к 2035 г. не позволит полностью компенсировать убыль местной рабочей силы, беспокойство относительно того, что в условиях неограниченной иммиграции иностранная рабочая сила вытеснит местную с российского рынка труда, кажется абсолютно беспочвенным.

Заключение

В соответствии с полученным прогнозом даже при свободном доступе иностранных граждан из стран СНГ в субъекты РФ трудовая миграция в прогнозный период не сможет полностью компенсировать убыль местной рабочей силы. С учетом наметившихся трендов жесткое ограничение иммиграции или чрезмерное усложнение правил въезда, пребывания и трудоустройства может привести к росту незаконной миграции или очень скоро обернуться невозможностью покрыть дефицит низкоквалифицированных кадров за счет привлеченной из-за рубежа рабочей силы, поскольку мировой рынок труда становится все более конкурентным.

Полученные результаты подтвердили очевидную безуспешность всяких попыток найти альтернативу притоку низкоквалифицированной иностранной рабочей силы. Столь популярные в обществе мнения, как «платить достойно местному населению, механизировать труд – и не будет нужды в гастербайтерах», вступают в противоречие с функционированием социальных и экономических институтов современной России [16, С. 254].

С учетом того, что основными донорами низкоквалифицированных работников являются страны СНГ, полученный прогноз является научным обоснованием необходимости сохранения и усиления центральной роли России в развитии Евразийской миграционной системы. При сохранении текущих экономических условий для стран СНГ привлекательность российского рынка труда будет постепенно снижаться. В свою очередь эволюция структуры Евразийской миграционной системы и появление нового центра притяжения трудовых мигрантов в лице Казахстана свидетельствуют о том, что в ближайшем будущем направление миграционных потоков на постсоветском пространстве может диверсифицироваться, и Россия столкнется с нарастанием конкуренции за трудовые ресурсы на региональном уровне [5, С. 12]. В сложившихся условиях разработка стратегически выверенной миграционной политики в сфере регулирования иностранной рабочей силы в рамках Евразийской миграционной системы становится для России жизненно важной задачей. 

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.

 

Список литературы / References

1. Ивахнюк И.В. Формирование и функционирование Евразийской миграционной системы : автореферат дис. … доктора экономических наук : 08.00.05 / Ивахнюк Ирина Валентиновна. – М., 2008. – 43 с.
2. Топилин А.В. Миграция и общий рынок труда ЕАЭС: вызовы и пути интеграции / А.В. Топилин // Миграция и социально-экономическое развитие. – 2016. – Том 1. № 1. – С. 39–62. DOI: 10.18334/migration.1.1.38076
3. Хасанова Р.Р. Проактивная демографическая политика: 10 лет спустя. Эффекты, инструменты, новые цели. / Р.Р. Хасанова, Т.М. Малева, Н.В. Мкртчян и др. – М.: Издательский дом «Дело» РАНХиГС, 2019. – 58 с.
4. Ивахнюк И.В. Евразийская миграционная система / И.В. Ивахнюк // Вестник Московского Университета. Серия Экономика. – 2007. – № 3.– С. 37-56.
5. Ивахнюк И.В. Евразийская миграционная система: теория и политика / И.В. Ивахнюк. – М.: МАКС Пресс, 2008. – 191 с.
6. Рязанцев С. Россия и Казахстан в Евразийской миграционной системе: тенденции развития, социально-экономические последствия миграции и подходы к регулированию / С. Рязанцев, О. Корнеев // CARIM-East RR 2013/43, Robert Schuman Centre for Advanced Studies, San Domenico di Fiesole (FI): European University Institute, 2013.
7. Lewer J. A gravity model of immigration / J. Lewer, H. Van den Berg // Economics Letters. UK. – 2008. – P. 164-167. DOI: 10.1016/j.econlet.2007.06.019
8. Alonso W. A Theory of movement / W. A Alonso // Human Settlement Systems: International Perspective on Structure, Change and Public Policy. Ed. N. M. Hansen. Cambridge, Massachusetts, Ballinger Publ. Comp. – 1978. – P. 197–211.
9. Liu X. On the Macroeconomic and Welfare Effects of Illegal Immigration / X. Liu // Journal of Economic Dynamics and Control. – 2010. – P. 2547-2567.
10. Chassamboulli A. The impact of immigration on the employment and wages of native workers / A. Chassamboulli, Th. Palivos // Journal of Macroeconomics. – 2013. – Vol. 38(PA). – P. 19-34.
11. Лукина А.А. Об управлении трудовой миграцией в Российскую Федерацию / А.А. Лукина // ФИНАНСЫ И БИЗНЕС. – 2015. – №2. – С. 42-56.
12. Pissarides C.A. Short-Run Equilibrium Dynamics of Unemployment, Vacancies, and Real Wages / C.A. Pissarides // American Economic Review. – 1985. Vol. 75. – № 4. – P. 676-690.
13. Дементьев А.В. Вклад Даймонда, Мортенсена и Писсаридеса в экономическую науку / А.В. Дементьев // Экономический журнал Высшей школы экономики. – 2011. – Т. 15.№ 1. – С. 50-67.
14. Blanchard O.J. The Aggregate Matching Function / O.J. Blanchard, P.A. Diamond // NBER Working Paper 3175. 1991. – 42 p.
15. О принятии и введении в действие Общероссийского классификатора занятий (ОКЗ) ОК 010-2014 (МСКЗ – 08) : Приказ Росстандарта от 12.12.2014 N 2020-ст.
16. Мукомель В. И. Миграционная политика России: Постсоветские контексты / В. И. Мукомель // Институт социологии РАН. М.: Диполь&Т, 2005. – 351 с.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Ivahnjuk I.V. Formirovanie i funkcionirovanie Evrazijskoj migracionnoj sistemy [Formation and functioning of the Eurasian migration system] : autorecording dis…. Doctors of Economics: 08.00.05 / Ivakhnyuk Irina Valentinovna. – M., 2008. – 43 p. [in Russian]
2. Topilin A.V. Migracija i obshhij rynok truda EAJeS: vyzovy i puti integracii [Migration and the general labor market of the EAEU: challenges and ways of integration] / A.V. Topilin // Migracija i social’no-jekonomicheskoe razvitie [Migration and Social Development]. – 2016. – Vol. 1. № 1. – P. 39–62. DOI: 10.18334/migration.1.1.38076 [in Russian]
3. Proaktivnaja demograficheskaja politika: 10 let spustja. Jeffekty, instrumenty, novye celi [Proactive demographic policy: 10 years later. Effects, tools, new goals] / R.R. Hasanova, T.M. Maleva, N.V. Mkrtchjan and others. – M.: Publishing House «Delo» RANEPA, 2019. – 58 p. [in Russian]
4. Ivakhnyuk I.V. Evrazijskaja migracionnaja sistema [Eurasian migration system] / I.V. Ivakhnyuk // Vestnik Moskovskogo Universiteta. Serija Jekonomika [Moscow University Economics bulletin. Economics series]. – 2007. – № 3. – P. 37-56. [in Russian]
5. Ivahnjuk I.V. Evrazijskaja migracionnaja sistema: teorija i politika [Eurasian migration system: theory and politics.] / I.V. Ivakhnyuk . M.: MAKS Press, 2008. – 191 p. [in Russian]
6. Ryazantsev S. Rossija i Kazahstan v Evrazijskoj migracionnoj sisteme: tendencii razvitija, social’no-jekonomicheskie posledstvija migracii i podhody k regulirovaniju [Russia and Kazakhstan in Eurasian migration system : development trends, socio-economic consequences of migration and approaches to regulation] / S. Ryazantsev, O. Korneev // CARIM-East RR 2013/43, Robert Schuman Centre for Advanced Studies, San Domenico di Fiesole (FI): European University Institute, 2013.
7. Lewer J. A gravity model of immigration / J. Lewer, H. Van den Berg // Economics Letters. UK. – 2008. – P. 164-167. DOI: 10.1016/j.econlet.2007.06.019
8. Alonso W. A Theory of movement / W. A Alonso // Human Settlement Systems: International Perspective on Structure, Change and Public Policy. Ed. N. M. Hansen. Cambridge, Massachusetts, Ballinger Publ. Comp. – 1978. – P. 197–211.
9. Liu X. On the Macroeconomic and Welfare Effects of Illegal Immigration / X. Liu // Journal of Economic Dynamics and Control. – 2010. – P. 2547-2567.
10. Chassamboulli A. The impact of immigration on the employment and wages of native workers / A. Chassamboulli, Th. Palivos // Journal of Macroeconomics. – 2013. – Vol. 38(PA). – P. 19-34.
11. Lukina А.А. Ob upravlenii trudovoj migraciej v Rossijskuju Federaciju [About the management of labour migration in the Russian Federation] / А.А. Lukina // FINANSY I BIZNES [FINANCE AND BUSINESS]. – 2015. – № 2. – P. 42-56. [in Russian]
12. Pissarides C.A. Short-Run Equilibrium Dynamics of Unemployment, Vacancies, and Real Wages / C.A. Pissarides // American Economic Review. – 1985. – Vol. 75. – № 4. – P. 676-690.
13. Dementev A.V. Vklad Dajmonda, Mortensena i Pissaridesa v jekonomicheskuju nauku [Contributions of Diamond, Mortensen and Pissarides to economics] / A.V. Dementev // Jekonomicheskij zhurnal Vysshej shkoly jekonomiki [Economic Journal of the Higher School of Economics]. – 2011. – Vol. 15. № 1. – P. 50-67. [in Russian]
14. Blanchard O.J. The Aggregate Matching Function / O.J. Blanchard, P.A. Diamond // NBER Working Paper 3175. 1991. – 42 p.
15. O prinjatii i vvedenii v dejstvie Obshherossijskogo klassifikatora zanjatij (OKZ) OK 010-2014 (MSKZ – 08) [On the adoption and implementation of the All-Russian Classification of Occupations (OKZ) OK 010-2014 (ISKZ – 08): Order of Rosstandart dated 12.12.2014 No. 2020-art.] [in Russian]
16. Mukomel V.I. Migracionnaja politika Rossii: Postsovetskie konteksty [Migration Policy of Russia: Post-Soviet Contexts] / V.I. Mukomel // Institut sociologii RAN. M.: Dipol’& Vol. 2005. – 351 p. [in Russian]