Взгляд педиатра на лечение железодефицитной анемии у
девочек-подростков

Л. И. Васечкина*, кандидат медицинских наук
Т. К. Тюрина*, кандидат медицинских наук
Ю. И. Коршикова**
Л. П. Пелепец*, кандидат медицинских наук

Знание особенностей подросткового возраста позволяет выявить широкий спектр
основных причин распространенных и в общем-то однотипных жалоб
девочек-подростков на слабость, повышенную утомляемость, головную боль и
эмоциональную лабильность. Точная диагностика, в свою очередь, определяет
оптимальные пути лечения и профилактики возможных дисфункций.

Выделяют следующие особенности подросткового возраста: биологические
(физиологические и соматические), психологические, социальные и клинические.
Соматические особенности этого периода обусловлены интенсивными процессами
роста. Характерные «скачки» роста и массы требуют активного включения ферментной
системы органов пищеварения и адекватного состояния плацдарма ее реализации —
слизистой оболочки желудочно-кишечного тракта. Общеизвестна напряженность у
подростков эндокринной системы. В первую очередь, это обусловленное
гипоталамо-гипофизарной регуляцией равновесия системы щитовидной железы и
половых гормонов. Физиологические особенности подросткового периода
характеризуются выраженной нестабильностью эндокринной и вегетативной регуляции,
эмоциональной лабильностью, сниженной выносливостью к физическим и психическим
нагрузкам. Снижается порог чувствительности к экологически обусловленным
факторам.

Клинические особенности подросткового периода предполагают преобладание
функциональных расстройств, атипичность развития и течения ряда заболеваний.
Особенно часто отмечаются поражения органов пищеварения, которые, как правило,
сопровождаются нарушением всасывания эссенциальных микроэлементов и
расстройствами моторики (дискинезии билиарного тракта, всевозможные рефлюксы и
пр.). По нашим данным [1], особенно высокие показатели заболеваний органов
пищеварения отмечаются у девочек 12–13 лет (рис. 1).

Социальные особенности поведения девушек-подростков обусловлены зависимостью
от моды, пропагандирующей элиминационные диеты для быстрого похудания, а также
приобщением к вредным привычкам (курение и употребление алкоголя). По данным П.
Г. Гугельман (1999), к окончанию школы от 15% до 40% подростков регулярно курят,
19–48% подростков регулярно употребляют алкоголь.

Очень часто ключом к развитию многочисленных дисфункций у девочек-подростков
является железодефицитная анемия (код по МКБ-10 — D50). Частота встречаемости
дефицита железа у девочек-подростков оценивается в 9–40% [2].

Дефицит железа в организме девочки-подростка вызывает жалобы на слабость,
повышенную утомляемость, нарушения сна, памяти и эмоционального тонуса [3, 4].
Учитывая метаболизм железа в организме и его активное участие в работе
дофаминовой, серотониновой и ГАМКергической систем, становится понятным влияние
его недостатка на когнитивные функции, эмоциональный тонус и циркадные ритмы и
механизмы формирования этого анемического синдрома.

Недостаточность железа обуславливает также сидеропенический синдром с такими
клиническими признаками, как появление сухости и замедленной регенерации кожи,
снижение иммунитета с частыми и затяжными острыми респираторными вирусными
инфекциями (ОРВИ), синуситами, тонзиллитами, инфекциями кожи и слизистых
оболочек [2–5].

Чаще всего анемический и сидеропенический синдромы отмечаются у девочек с
нарушениями менструальной функции. Пик этих нарушений приходится на возраст
12–13 лет, когда у большинства девочек появляются первые менструации. Учитывая
высокую распространенность заболеваний органов пищеварения в этой возрастной
группе, можно предположить, что эти процессы поддерживают и обуславливают друг
друга, что служит образованию порочного круга (рис. 2).

В течение последнего десятка лет, по данным различных авторов, частота
нарушений менструальной функции у девочек-подростков достаточно постоянна и
составляет около 60% [1, 6]. В этой структуре доля девочек с частыми и обильными
менструациями (синдром гиперполименореи) колеблется от 18,7% до 19,2% [1, 5, 7,
8]. Данное нарушение может быть заподозрено, если менструальный цикл длится
меньше 21 дня, а менструальное кровотечение длится более семи дней, либо если
менструальное кровотечение интенсивней, чем обычно. При постановке диагноза
принято учитывать ситуацию, когда требуется смена тампонов или прокладок чаще,
чем каждые два часа [6].

Последний показатель весьма субъективен, что заставляет искать способ более
точно измерить кровопотерю. Для объективизации предложено взвешивание
использованной прокладки, помещенной в полиэтиленовый пакет, на кулинарных весах
[5]. Известно, что общая кровопотеря за время менструации не должна превышать
80–100 мл.

Причины гиперполименореи у девочек-подростков могут быть различными.
Традиционно их связывают с преходящими эндокринными нарушениями: тиреоидные и
гипофизарные дисфункции, избыточная масса тела и пр.

По нашим данным, у девочек с избыточной массой тела нарушения менструальной
функции отмечаются в 73% — как правило, это гиперполименорея или дисменорея [1,
6].

Вероятно, объяснением этого могут служить два фактора: во-первых, ожирение
является одним из симптомов гипоталамического синдрома и в этом случае
патогенетически сочетается с нарушением менструальной функции. Во-вторых,
избыточный вес предполагает увеличение выработки жировой тканью эстрогенов,
насыщенность организма которыми является одним из условий длительности и
обильности менструаций.

Проявления дефицита железа могут регрессировать при дозревании подростка и
нормализации менструальной функции, но вовлеченность в эту дисфункцию
желудочно-кишечного тракта, как правило, тормозит коррекцию. Чаще это состояние
сопровождает женщину все время ее репродуктивного периода. По данным Всемирной
организации здравоохранения (World Health Organization, WHO), железодефицитная
анемия отмечается у каждой третьей женщины.

В этой связи представляют интерес данные исследования, проведенного нами в
2011 году с целью оценки медико-социальных факторов, способствующих
возникновению железодефицитной анемии [9]. Родителям детей раннего возраста с
выявленной и подтвержденной железодефицитной анемией было предложено ответить на
ряд вопросов, выясняющих их возраст на момент рождения ребенка, наличие
хронической соматической патологии и патологии течения беременности, оценку
социально-экономического статуса семьи и распределение по полу детей с анемией,
приверженность лечению препаратами железа.

В опросе участвовало 74 женщины в возрасте 18–35 лет. Для анализа полученных
данных дети были разделены на три группы с учетом показателей клинического
анализа крови (первая группа — гемоглобин выше 100 г/л, вторая — 100–90 г/л,
третья — ниже 90 г/л). Было выявлено, что выраженность анемии у ребенка не
зависела от его пола и социально-экономического статуса семьи. Большинство детей
третьей группы родились от первой беременности у матерей в возрасте 18–23 года
(рис. 3).

Уровень хронической соматической патологии матерей не отличался достоверно у
детей всех трех групп. Патология беременности отмечалась у 76,9% матерей детей в
третьей группе, тогда как в первой и второй группах встречалась в среднем в два
раза реже. 78% опрошенных женщин не принимали препараты железа.

Таким образом, выявленное преобладание частоты встречаемости железодефицитной
анемии у детей молодых первородящих женщин выводит на первый план необходимость
контроля созревания репродуктивной функции у девочек-подростков и свое­временной
профилактики ее нарушений.

Заподозренный при сборе анамнеза и вышеозначенной клинической картине дефицит
железа у девочки-подростка может быть подтвержден лабораторными методами.
Главный скрининговый критерий — снижение гемоглобина в клиническом анализе
крови. Отмечается снижение концентрации гемоглобина в эритроците (норма 31–36
г/дл), при микроскопии выявляется гипохромия, анизохромия, пойкилоцитоз и
микроцитоз эритроцитов (рис. 4).

Важно помнить, что дефицит железа часто бывает латентным, и поэтому имеют
значение изменения биохимического анализа крови, которые предшествуют
традиционным лабораторным признакам. Это снижение сывороточного железа (норма
12–25 мкмоль/л), а также снижение показателя сывороточного ферритина (норма
15–150 мкг/л) [2–4].

В лечении железодефицитной анемии у девочек-подростков определенное значение
имеет полноценная диета с включением как мясных продуктов, так и определенных
круп, овощей и зелени (гречневая крупа, хлеб, рис, изюм, гранаты, сушеные
абрикосы, шпинат, горох, петрушка, соя и бобы). Однако подавляющее большинство
диетических рекомендаций дискутабельны. Например, взгляд на включение в диету
при железодефицитной анемии сои и бобовых у разных авторов может быть
диаметрально противоположным. К тому же часто гипохромная анемия сочетается с
неудовлетворительным состоянием слизистой оболочки желудочно-кишечного тракта,
что затрудняет происходящую в энтероцитах трансформацию железа в удобную для
всасывания форму и нивелирует богатство железа в употребляемых продуктах [3].

Применение препаратов железа — наиболее адекватный способ коррекции дефицита
железа у девочек-подростков с гиперполименореей. Вместе с тем при применении
пероральных препаратов железа часто отмечают локальное раздражение как слизистой
оболочки желудка, где происходит первый длительный контакт препарата с
желудочно-кишечным трактом, так и слизистой оболочки двенадцатиперстной кишки,
где он всасывается. Это определяет частые жалобы на боль в желудке, тошноту и
нарушения дефекации (диарея или запор). Наличие широкой распространенности
дисфункций органов пищеварения у девочек-подростков заставляет искать препарат
железа, который не обладает этой нежелательной лекарственной реакцией (НЛР).
Немаловажен факт, что препараты железа способны вызывать окрашивание зубов в
черный цвет. Установлено, что 30–35% и более детей и беременных женщин
прекращают прием назначенных врачом препаратов железа из-за этих проявлений, что
влияет на развитие проявлений железодефицитной анемии [8] и обусловливает
дальнейшее ее развитие.

Учитывая вышеизложенное, препарат железа должен иметь минимальную
выраженность НЛР, иметь простую схему применения, а также оптимальное
соотношение цены и качества. Только это обеспечит комплаентность в отношении его
приема, ведь общая длительность лечения достаточно продолжительна — иногда до
4–6 месяцев [7, 10, 11].

В последнее время международной тенденцией стала смена солевых препаратов
железа на препараты на основе гидроксид полимальтозного комплекса, напоминающего
по строению молекулу ферритина [7, 10, 11]. В желудочно-кишечном тракте они не
выделяют железо в виде свободных ионов и, таким образом, не обладают
прооксидантными свойствами, которые обычно обуславливают НЛР. Исследованиями
установлено, что препараты этой группы не имеют риска передозировки и
интоксикации, не окрашивают зубы и десны, имеют приятный вкус и обладают
отличной переносимостью.

В настоящее время не потеряла своей значимости и фитотерапия. Наблюдения
показали, что фитотерапевтические средства гемостатического и сокращающего
мускулатуру матки действия вполне могут быть многолетней поддерживающей
монотерапией данного нарушения после проведения курса железосодержащего
препарата и остеопатической коррекции. К этим средствам отнесены препараты из
горца змеиного, горца перечного, горца почечуйного, горца птичьего, крапивы
двудомной, кровохлебки лекарственной, лапчатки прямостоячей, ольхи серой,
пастушьей сумки, тысячелистника обыкновенного, калины красной. Как правило, из
этих растений составляются сборы. Водное извлечение готовится из расчета 1
чайная ложка травы на стакан кипятка, настаивается в течение получаса, затем
процеживается и выпивается в течение дня с первого до последнего дня менструации
ежемесячно [5]. Важно понимать, что влияние фитопрепаратов оказывает комплексное
воздействие на все органы и системы, и правильно подобранный сбор способен мягко
скорректировать все звенья патогенеза.

Таким образом, использование предложенного комплексного подхода к терапии
железодефицитной анемии у девочек-подростков с нарушением менструальной функции
позволяет быстро купировать симптомы железодефицитной анемии и грамотно
выстроить профилактику этого заболевания у взрослых женщин, что улучшит качество
жизни, физическое и репродуктивное здоровье и, в конечном итоге, повлияет на
здоровье грядущих поколений.

Литература

1. Васечкина Л. И., Абрамова И. Ю., Щеплягина Л. А., Римарчук Г. В.
   Частные вопросы физиологии эндокринной системы. Глава 7.2. В кн.: Физиология
   роста и развития детей и подростков (теоретические и клинические вопросы).
   Монография под ред. проф. Баранова А. А., Щеплягиной Л. А. М.: ГЭОТАР- Медиа,
   т. 2, с. 33.
2. Диагностика и лечение железодефицитной анемии у детей: Пособие для врачей
   / Под ред. А. Г. Румянцева, Н. А. Коровиной. М., 2004, 45 с.
3. Cook J. D., Skikne B. S., Baynes R. D. Iron deficiency: the
   global perspective // Adv Exp Med Biol. 1994; 356: 219–228.
4. Tchou I., Diepold M., Pilotto P. A., Swinkels D., Neerman-Arbez M.,
   Beris P. Haematologic data, iron parameters and molecular findings in two
   new cases of iron-refractory iron deficiency anaemia // Eur J Haematol. 2009;
   83 (6): 595–602.
5. Коршикова Ю. И. и соавт. Железодефицитная анемия вследствие
   конституциональных меноррагий как фактор риска иммунодефицитных состояний /
   Материалы VII Научно-практической конференции «Инфекционные болезни и
   антимикробные средства», с. 36–37.
6. Кузнецова М. Н. Патология репродуктивной системы в период ее
   становления (Рук-во по эндокринной гинекологии под ред. Е. М. Вихляевой). М.:
   МИА, 2000, с. 214–329.
7. Geisser P., Muller A. Pharmacokinetics of iron salts and ferric
   hydroxide-carbohydrate complexes // Arzneimittelforschung. 1987; 37 (1 A):
   100–104.
8. Macdougall I. C. Strategies for iron supplementation: oral versus
   intravenous // Kidney Int Suppl. 1999; 69: S61–66
9. Васечкина Л. И., Тюрина Т. К., Новокшонова В. А.
   Медико-социальные аспекты анемии у детей раннего возраста. В кн.:
   Медико-социальные проблемы инвалидизации, 2011, № 3, с. 21–23
10. Мальтофер. Монография по препарату. Третье переработанное издание. М.:
    Мега Про; 2001.
11. Чернов В. М., Тарасова И. С. Эффективность и безопасность
    препаратов трехвалентного железа в лечении железодефицитной анемии // Лечащий
    Врач. 2013, № 8, с. 40–44.

Статья опубликована в журнале

Лечащий Врач